Метро находилось в десяти минутах ходьбы. Еще можно было что-то изменить. Но меня вдруг охватило чувство полнейшего безразличия к собственной судьбе. «А-а», — подумал я обреченно. И все.
Мы спустились по эскалатору вниз. С первого взгляда стало ясно, что за публика здесь собралась. У белой колонны стояла заплаканная девочка. Сидел бледный старик на скамейке. Молодая девушка стремительно шла нам навстречу. Мы посторонились. Она прошла мимо.
Как это ни странно, я был абсолютно спокоен. Я принял решение. Все остальное должно было произойти само собой.
— Знаете, — признался я акробатке Нелли, — а ведь я пишу рассказы.
— Я вас не понимаю, — недоуменно глянула она. — К чему вы это?
— Нет, ну… — растерялся я. — Просто подумалось, что можно было бы сочинить про все это рассказ и назвать его: «Последний поезд метро со станции „Отчаяние“».
— Поздно, — ответила акробатка Нелли. — Все кончено.
У самого края платформы стоял водитель трамвая номер 43. Он напряженно всматривался в темный проем тоннеля.
Я подошел к нему.
— Здравствуйте. Вы тоже решили… уехать?
Он даже головы не повернул.
Подул ветер. Спустя минуту подкатил поезд. Двери отворились. Мы вошли в последний вагон.
И двери закрылись.
Ехать оказалось совсем недалеко. В какой-то момент погас свет. Радужное сияние разлилось по лицам и стенам… Затем свет снова загорелся.
Состав замер.
— Поздравляю с благополучным прибытием, — то ли в шутку, то ли всерьез сказала акробатка Нелли.
Мы вышли из метро на улицу. Здесь, судя по всему, стояла глубокая осень. Косо летел мокрый снег. У перекрестка в мегафон кричал милиционер:
— Закончили переход! Закончили! Не видите, что ли, красный горит!
— Вот это да, — сказал я, накидывая на голову капюшон куртки. — Все, как на том свете.
— Это и есть тот свет, — напомнила мне акробатка Нелли.
— Раз мы здесь, — рассудительно произнес я, — то этот свет автоматически становится для нас тем, а тот — этим.
Акробатка Нелли подняла руку, останавливая такси.
— Не старайтесь казаться умнее, чем вы есть на самом деле, — сказала она.
Мы поехали на вокзал. У билетных касс никого не было. Я взял себе кресло. Поезд отходил через десять минут. Мы прошли на перрон и остановились у вагона.
Снег перестал. Начался дождь.
— Ну ладно, — сказала акробатка Нелли. — В случае чего вы знаете, на кого надеяться.
— На кого? — не понял я.
— На Бога, милый. На кого ж еще.
— Я скоро вернусь, — сказал я.
Она медленно покачала головой.
— Вы никогда не вернетесь. Здесь нельзя вернуться.
