4. Необходимо произвести глубокое расследование среди руководства полицейского департамента Аркхэма, а также среди жителей Инсмута и Аркхэма, так как о моей поездке инкогнито в Инсмут стало известно заранее, в результате чего я едва не погиб после того, как кто-то повредил тормозную систему моего автомобиля. Местные обитатели, вне всяких сомнений, работают на этих существ, хотя по каким причинам — из соображений выгоды, принуждения или страха, установить пока не удалось.
5. Каким бы странным и необъяснимым не показался вам мой официальный доклад, прошу вас не пренебрегать им, во имя нашей двадцатилетней дружбы, за время которой я ни разу не представил вам информации, в истинности которой у вас были бы основания усомниться.
Засим остаюсь, с глубочайшим почтением, Ваш преданный слуга Корнелиус Оутс, капитан-детектив полиции штата.
14
Холройд бежал. Вкрадчивые голоса еще звучали в его ушах, а жуткие и дикие образы всего, чему он недавно стал свидетелем, были еще так свежи в его памяти, что, казалось, запечатлелись в ней навсегда. У него было такое впечатление, что он бежит уже несколько часов, поскольку уже стемнело; его одежда была изорвана, волосы всклокочены; исцарапанные лицо и руки кровоточили; из каждой поры его тела лился пот.
Территория университета уже давно осталась позади, а он, словно повинуясь животному инстинкту, бежал прямо к дому знакомым путем. Подходя к своему крыльцу по петляющей бетонной дорожке, он вспомнил, что у его домработницы сегодня выходной. Обычно он в этот день ужинал в колледже. Вот и хорошо. Незачем, чтобы кто-то видел его в таком состоянии.
Он замедлил шаг, внезапно ощутив, что совершенно выбился из сил. Вставляя ключ в замочную скважину, он едва не упал, так у него закружилась голова. Вцепившись в связку ключей, он усилием воли заставил себя удержаться на ногах. Никакой видимой причины для того, чтобы терять сознание, у него не было. Все предшествующие образы, теснившиеся у него в сознании, внезапно исчезли, словно стертые с грифельной доски его памяти влажной губкой. Все, что он помнил, это свой недавний ужас, потом паническое бегство и приход домой.
Войдя в пустой дом, он включил на крыльце фонарь и, избегая смотреть на себя в серебряное зеркало в золоченой раме, кое-как, едва ли не на четвереньках, пробрался на второй этаж. У себя в спальне он, не зажигая ламп, быстро разделся при свете фонаря за окном, после чего зашел в душ и включил воду. Жала ледяных струй, почти сразу сменившиеся горячими, привели его в чувство, и через четверть часа он, в свежей одежде и со стаканом виски в руке, почти стал самим собой.
