– Вот как?
– Ну да, меня грызло любопытство. Ничто не делает женщину такой доступной, как ее любопытство, – посмотрела она мне прямо в глаза. В этот момент поезд остановился. Одни вышли, другие вошли.
– Тебе часто признавались в любви? – спросил я Веронику, как только электричка тронулась.
– Часто.
– И что ты думаешь, когда говорят «Я тебя люблю».
– Слишком много слов. Помнишь наш первый поцелуй? Когда мы сомкнулись в одну розовую каплю, которая обещала стать дождем, а может даже ливнем. Так вот, она скатилась в пропасть, упала одеждой, нравами и засохла… Мы разные на вкус, – добавила после небольшой паузы.
– А если я на самом деле тебя люблю, Вероника.
– Есть такие слова, которые созданы, чтобы им не доверять. Будь с ними поосторожнее. Чтобы спать с тобой, мне они не нужны. Более того они мне мешают. Они заводят чувства, которые лучше не беспокоить без повода. Я даже предполагаю, что у тебя есть жена и дети, и вроде бы все хорошо в вашей жизни, а тут появлюсь я с ворохом своих чувств. Оставь мне возможность быть самой собою. Влюбленность и точка.
– Прошлая жизнь, как вредная привычка, – отвел я взгляд вниз и пустил его пастись среди чужих ног.
– Не бросить?
– Из всех вредных привычек я не способен бросить одну.
– Какую?
– Думать о тебе, я постоянно думаю о тебе.
– Не надо постоянно думать обо мне, постоянство нас погубит. Зачем тебе это?
– В моей жизни есть все, только тебя не хватает.
– Я не хочу размениваться. Сам представь, что скоро у тебя не останется ничего кроме меня… еще и хватать не будет. Все, мне пора выходить, – поцеловала она мою щеку. – Не звони мне больше, – выскочила она на платформу и исчезла в толпе с картиной в руке, завернутой в белую бумагу.
Передо мной возникла надпись «Не прислоняться». К ней, пожалуй, больше и не придется, – улыбался я себе с сарказмом, в то время как поезд уже тащил меня в недра земли.
Я шел по Университетской набережной, наслаждаясь редким солнечным днем. То криком чайки, то порывом теплого ветра, в воздухе трепыхалась весна. От Невы несло романтизмом, первые туристические кораблики перепахивали ее темные волны. Томные тона петровского барокко продолжали тепло ласкать глаз, когда я, отпустив Неву, посмотрел на Меншиковский дворец. Здесь тоже толпились туристы. Вместе с ними я решил скоротать путь и пройти сквозь залы первого каменного здания Петербурга Первого губернатора, Первого друга Петра Первого. Через анфиладу парадных комнат в Ореховую. Облицовка стен из ореха создавала особый фундук, особую грецкую атмосферу, фисташковый покой и миндальное гостеприимство…
