Сначала Горький что-либо менять отказался, ответил, что «Троцкий относился к Ленину безукоризненно». Сталин не решался на него давить, написал Халатову:
«Было бы хорошо, если бы т. Горький согласился внести в указанные Вами статьи соответствующие изменения. Но если т. Горький проявит сомнения или — тем более — не согласится внести изменения, статьи придется издать без каких бы то ни было изменений».
Но Горький подумал и переписал свой текст…
Вот так в сталинские годы переписывалась история, и Троцкий превращался из пламенного революционера в предателя, из соратника Ленина в его врага, из создателя Красной армии в агента мирового империализма…
После Гражданской войны отношения Ленина и Троцкого усложнились. В войну у них практически не было разногласий. Когда встал вопрос, как восстанавливать нормальную жизнь, начались споры, иногда очень жесткие. Впрочем, и Ленин, и Троцкий считали споры и дискуссии естественным и необходимым делом. На личных отношениях это не отражалось.
На одном партийном совещании во время X съезда партии в марте 1921 года Ленин говорил, что, несмотря на разногласия, «мы с Троцким сойдемся». И тут же добавил: «Он в аппарат влюблен, а в политике ни бе ни ме». Троцкий, наверное, обиделся, узнав, что о нем говорил Владимир Ильич. Но Ленин был недалек от истины…
Все дискуссии того времени — о внешней торговле, о принципах создания союзного государства — были для слабнущего Ленина поводом атаковать Сталина. 21 декабря 1922 года Владимир Ильич продиктовал Крупской записку, адресованную Троцкому, с просьбой продолжить совместные действия:
«Как будто удалось взять позицию без единого выстрела простым маневренным движением. Я предлагаю не останавливаться и продолжать наступление и для этого провести предложение поставить на партсъезде вопрос об укреплении внешней торговли и о мерах к улучшению ее проведения. Огласить это на фракции съезда Советов. Надеюсь, возражать не станете и не откажетесь сделать доклад на фракции».
Надежда Константиновна просила Троцкого позвонить и сообщить свое решение: согласен ли он с предложением Ленина? Лев Давидович, видя, что Сталин, Зиновьев и Каменев злятся, не нашел ничего лучше, как показать им, что намерен играть по правилам. Позвонил Каменеву, пересказал ему записку Ленина и предложил обсудить это в ЦК. Каменев тотчас же сообщил обо всем Сталину, который пришел в бешенство: как мог Ленин организовать переписку с Троцким, когда ему это запрещено?
