Под конец собравшиеся начали прорабатывать общие вопросы будущего «Великого посольства». Высокие напольные часы в очередной раз отбили прошедший час.
– Ух ты! Уже пять часов, как мы с вами работаем, а я и не заметил, как быстро пролетело время! Ну, какой вопрос у нас ещё остался нерешённым? – весьма бодро произнёс Пётр Алексеевич.
– А ты, государь, аки всю ночь почивал! Бодр и весел! – рассмеялся Николай.
– Нишо! Если надо для дела, я и месяц не смыкая глаз трудиться буду!
– Сомневаюсь, что тебе удастся выдержать месяц, Пётр Алексеевич!
– Ну, я-то покрепче тебя буду! Ты-то против Ивашки сразу раскис! Но хватит о пустом! Значит, так, вот вам моё решение! Лефорт будет главой Beликого посольства. За ним организация переговоров с иноземцами. Он знает европейцев и умеет с ними говорить. В помощь ему отдаю Головина и Возницына. Они весьма опытные в делах посольских. Нужно всю Европу расположить к нам так, чтобы они сами были готовы отдать и показать все, что нам нужно. Андрея Яковлевича назначаю к Головину и Возницыну советниками по посольским делам, а по военным вопросам Францу Яковлевичу будет советником Алексей Никифорович. Ну, а на тебе, Николай, организовать добычу у европейцев всего того, что они сами не захотят нам отдать или показать, а заодно я поручаю тебе организовать охрану нашего Великого посольства, и не дай бог, пока мы будем в Европах, чтобы хоть один волос упал с головы хоть у кого из наших людей. Меншиков останется при мне на поручениях.
– Кстати, а Меншиков где?
– А ты, государь, кем же будешь, ежели Лефорт всеми нами в Европе командовать будет? – проигнорировав вопрос про царского денщика, поинтересовался Возницын.
– А я, Алексей Данилович, буду Петром Михайловым, урядником Преображенского полка! Всего лишь обычным волонтёром, учеником. Вот под таким именем меня прошу любить и жаловать. Да передайте всем, чтобы как-либо иначе меня в Европах и звать не смели! И ещё…
Пётр Алексеевич не успел закончить предложение, как в дверь осторожно постучались.
– Кого ещё там нечистый к нам ночью несёт?! – недовольно рявкнул царь.
Дверь бесшумно открылась, и на пороге появилась хорошо знакомая Петру Алексеевичу «восточная танцовщица», с которой он недавно танцевал и пригласил к себе в спальню. Девица во все глаза глядела на царя, даже не смущаясь, что на ней лишь одна полупрозрачная шёлковая накидка.
– Ты чего припёрлась сюда, дура? Да ещё и голая! Не видишь – тут люди работают, а не танцы в постелях танцуют!
