— Я что, на допросе? — Зевнула в кулак.
Егор продолжал рассматривать меня, склонив голову набок.
— Прости. — Моргнул несколько раз, будто пытаясь от чего-то отвлечься. — Профдеформация. Мне просто стало интересно, что тебя заставило пригубить столь низменный напиток.
— Расскажу, не поверишь.
Он уселся удобнее, широко расставил ноги и скрестил руки на мощной груди:
— Рассказывай. Выходной, времени много, послушаю.
— С подругами. — В три глотка допила остатки напитка и, положив пальцы на виски, принялась массировать. — Да глупо вышло. Сама не знаю, чего на работу пришла. Думала, с документами поработаю, изучу все еще раз внимательно. Дома все равно заняться нечем.
— Я серьезно, Комар, давай выкладывай. — Теперь Лунев хмурился.
Положила руки ладонями на стол, будто на библию, и выдала как на духу:
— Меня Альберт бросил.
— Подожди, — выпрямился Егор, накрывая своими горячими руками мои. — А свадьба? Ты же говорила…
— Не будет свадьбы, — сверля глазами бледную кожу на костяшках его пальцев и боясь пошевельнуться, произнесла я.
— Этот сукин сын мне сразу не понравился! — Выдал он.
— Что? — Дернула руки на себя, освобождаясь. — Почему ты мне сразу не сказал?
— Ну… — Тяжелые ладони заскользили по столешнице и быстро скрылись в карманах его джинсов. — Ты же такая счастливая была…
— Спасибо. — Усмехнулась, вздымая взгляд к потолку. — Я была слишком занята работой, чтобы заметить, что у нас с ним что-то не так… Но то, что он наговорил мне вчера… Это заставило задуматься, все ли в порядке со мной самой.
Лунев наклонился на стол, привлекая мое внимание.
— Что, совсем плохо тебе?
— Ну… — Пожала плечами.
— Голова болит?
Живет своей жизнью. Прокручивает мозги внутри черепной коробки, как в барабане стиральной машины. Взбалтывает их будто миксером.
— Ну… — Промычала, вновь хватаясь за виски.
— Пошли скорей, — он вскочил, схватил мою сумку и потянул за руку.
— Куда?
— За лекарством.
Лунев схватил со стола ключи, закрыл ими дверь и нежным прикосновением за талию подтолкнул меня к своему кабинету. Вошла, отметив в очередной раз про себя не уютность чисто мужской обстановки, и покорно уселась на его кресло. Егор уже суетился возле сейфа: скрежетнул замок, зашелестели листы бумаги, и через секунду на столе вдруг появилась бутылка коньяка с двумя маленькими гранеными стаканами.
— Пить? Опять? Не-е-ет! Только не это!
— Давай-давай, — разливая янтарную коричневатую жидкость, засмеялся он. Подвинул мне стакан и хитро сверкнул глазами. — Пей. Полегчает.
