– На ваше имя получен пакет из лавки, – отрапортовал посыльный и, дождавшись кивка, исчез.
Внутри все подрагивало.
– Прощай, Астер, – улыбнулась герцогиня.
– Я еще здесь, Альвон, – непослушными губами ответила я, но так тихо, что она не услышала или сделала вид, что не услышала, аристократы вообще мастера делать вид. Я держала голову так прямо, что сейчас ко мне не могла бы придраться ни матушка, ни самая строгая гувернантка.
Милорд Йен коснулся плеча, заставив остановиться.
– И помните, нет ничего страшного в падении. – Мужчина опустил руку. – Если потом вы нашли в себе силы подняться.
Посылки на Остров прибывали утренним дирижаблем. Свертки из лавок, промасленные кульки с домашней чесночной колбасой и слезливые письма родителей тихо-мирно дожидались адресатов на почтовой станции Академикума. Широкий зал, уставленный стеллажами, полки, поделенные на ячейки, где каждой присвоен порядковый номер. Узкие окна под потолком частично замело снегом, отчего казалось, что полдень давно миновал. Широкие столы, стопки писчей и упаковочной бумаги, проявляющиеся карандаши, чернильницы, конверты, мотки бечевки, палочки воска и почтовые печати Академикума. В углу стояли весы, одни – широкие, способные вместить сундук, другие – поменьше, на них вполне могла забраться и я, приди в голову такая блажь, и на столе третьи, совсем маленькие, с чуть покачивающимися чашечками. На станции всегда было жарко натоплено, пахло сургучом, чернилами и бумагой.
Я плохо помню, как дошла до вытянутого, похожего на лодочный сарай здания почты. Делала шаг за шагом, проигрывая в голове эпизоды неудавшегося экзамена. Где я ошиблась? Короткий фитиль? Или капсюли располагались слишком близко друг от друга? Энергия одного перекинулась на второй и сфера просто не успела вылететь, разрушившись внутри? Надо еще раз пролистать схемы построения усложненных магических зарядов и еще придумать новый для пересдачи, защиту от него и…
Раздался тихий смех, мягкий, подленький, меня окатило холодом. Я никогда не думала, что чужой смех может быть столь болезненным. Кровь прилила к щекам. Раньше мало кто мог позволить себе смеяться над графиней Астер. Больше всего хотелось закрыться в своей комнате и нареветься всласть. Роскошь, которую нельзя себе позволить. Но ни сегодня, ни завтра, ни в другой день я не буду прятаться. А для слез впереди целая ночь.
– Милая, тебе помочь? – спросила миссис Улен, дородная дама, хозяйничающая на почтовой станции, отставила чашку с чаем, а я поняла, что уже несколько минут стою посреди зала и пялюсь на полки.
