— Только не упади. Кажется, там глубоко.
Он кинул еще один камешек в пруд. Тот плюхнулся и сразу затонул, посылая рябь по воде. Но от него не уплыла ни одна рыбка. Даже бурьян и водоросли не загрязняли воду.
Пиа присела возле кромки. Ее отражение мерцало на гладкой поверхности безупречно чистого пруда.
Брок подцепил гальку носком ботинка. Эта бесплодная земля напоминала ему об овраге. Пляж тянулся четко по очертанию пруда, как будто кто-то специально нарисовал линию. А за этой границей сразу начиналась густая растительность. Однако внутри ничего, кроме камешков и песка. Ни единой травинки, ни мха, ни лишайника.
Брок посмотрел на безупречно чистый пруд. Нет рыбы. Нет головастиков. Только жидкость.
Пия наклонилась, чтобы опустить флягу в пруд.
— Нет! Остановись! — Брок резко кинулся вперед. И упал, проехав сапогами на скользкой гальке. Затормозив левой рукой, ему удалось остановиться прямо у кромки пруда, но правая погрузилась в воду. Конечность охватило огнем, и Брок взревел.
Откатившись, он рефлекторно выдернул руку из водоема. Но на ней не осталось ни кожи, ни мышц, ни сухожилий. Только металлические фаланги пальцев и локтевая кость в радиусе протеза. Жжение распространилось по правой стороне его тела.
Это не вода. Это очень агрессивная кислота.
Пиа закричала и, споткнувшись, выронила флягу.
— Что с тобой?
— Пенелопа… — Брок укачивал свое раненное предплечье, чувствуя, как на него накатывает тошнота. Зрение помутнело, но он все равно шагнул навстречу Пенелопе.
— Значит, вот как ты совершал все эти необычные вещи. Ты не человек. Не Брок Манн! — Пиа начала карабкаться по рыхлым камням, пытаясь отдалиться как можно дальше от Брока. — Ты — робот. Машина.
— Я все еще… Брок… Манн, — наносомы уже ринулись к ранам, но ничего не могло спасти Брока от агонии боли, мешающей думать. Он встряхнул головой, но зрение становилось только хуже.
Пиа схватила тяжелую палку.
— Держись от меня подальше! — закричала она, и его пронзил новый вид всепоглощающей боли. — Т-ты наверняка работаешь на Ламис-Одж!
— Нет! Пенелопа… Пиа…
— Не называй меня так, — она перевела взгляд на металлическую клешню, торчавшую из рукава. — Кто ты? Что ты? Дроид?
Брок качнулся в ее сторону. Но боль мешала нормально мыслить. Правая рука была бесполезна, а от соприкосновения с открытым металлическим предплечьем на здоровой руке обгорело еще два пальца.
Пенелопа взмахнула палкой.
— Я сказала: держись от меня подальше! Не подходи ближе.
