– Как думаешь, правду говорит? Можно ему верить?
– Если мамой клянется, это значит, что гарантированно брешет. Судя по возрасту, его мама давно умереть должна. Ему самому больше пятидесяти, если не шестьдесят. Я так думаю, что километра через три – через пять, когда кустов будет много, встретится еще одна засада. Что будем делать, капитан?
– А что ты сам, Салман, предлагаешь? Ты лучше нас знаешь местную обстановку. Что бы ты сам предпочел?
– Я бы предпочел дождаться колонны и ехать под ее прикрытием.
– Это, командир, невозможно, – обратился к капитану лейтенант Крамолов. – Мукаддам не может долго терпеть, он попросту умрет. У него кишки осколками порваны, сильное внутреннее кровоизлияние.
Радиолов вопросительно посмотрел на арифа.
– Тогда едем! В случае чего отобьемся… – ответил тот, но как-то легкомысленно, совсем не по-военному. Чувствовалось, что ариф в военном деле не профессионал.
А капитану Радиолову вдруг пришла в голову одна мысль.
– Ласточкин! Ко мне! – позвал он.
– Бегу, командир…
– Переносите раненого в кузов, – приказал капитан Крамолову и сирийскому арифу. – Карошко! Пленника связать и тоже в кузов. И руки, и ноги связать. Присматривай за ним, как мавр за Дездемоной. В случае чего пристрели. А можешь, как мавр, придушить…
Две последние фразы были произнесены даже не для лейтенанта, а исключительно для пленника. Карошко сразу принял игру и ответил:
– Понял. Пристрелю с удовольствием, товарищ капитан. И с еще большим удовольствием придушу. Таких гадов давить надо, чтобы воздух чище стал. Слишком уж у него изо рта воняет. Я бы его ради приличия просто под колесо нашей машины сунул. Прямо головой… И попросил бы водителя проехать вперед и назад. Это для верности…
– А чего тянуть-то… – вынырнул из темноты снайпер группы старший лейтенант Ласточкин. – Если помощь требуется, я с удовольствием помогу. Прямо сейчас под колесо его и уложим.
– Лучше после допроса. Во время допроса ему будет танк по рукам проезжать. Я предложу именно так его и допрашивать. Думаю, мне в таком пустяке не откажут. Карошко, веди его. Ноги в кузове свяжешь, чтобы не таскать урода…
Лейтенант с размаху ткнул глушителем автомата пленника в ребра:
– Переставляй копыта! Недолго тебе ходить на своих двоих осталось. Наслаждайся возможностью такой прогулки.
Пленник в одном вздохе совместил и стон, и большой глоток воздуха.
Две спины быстро пропали в темноте. Но заблудиться и потеряться здесь было негде. Расстояние до машины было не больше двадцати метров, и потому Радиолов не беспокоился. К тому же лейтенант, как офицер спецназа военной разведки, имел отличную боевую подготовку, и за него можно было не опасаться. И до машины дойдет, и пленника не упустит.
