Мастеру, умеющему создавать такие прекрасные корабли, как «Селимие» и «Реал-бей», надо говорить: «Ты -Мастер! В твоем умении - воля аллаха!» Когда же в Долма-бахче Мастеру говорят: «Ты - собака!», - корабли Мастера гибнут. Когда в Долма-бахче цена адмиралу меньше, чем дворцовой собаке, адмиралы проигрывают сражения.
Осман- паша поднялся на борт «Селимие». Толпа офицеров -богато одетых прихлебал! - бросилась к адмиралу. Кто с фарфоровым кальяном, уже раскуренным, кто с пустыми руками, но с тем выражением готовности на лице, которого даже у Пезавенга, любимого шута, никогда не бывало! Сдуть пылинку - пожалуйста. Почесать за ухом - пожалуйста. А пожелает капудан-паша, его подымут на руки и понесут, куда прикажет, - в его ли каюту с резными балконами на юте, на кушетку ли посреди палубы.
Осман- паша осмотрел офицеров. Каких только одежд тут не было! Расписные куртки из выделанной бараньей кожи, шальвары всех цветов, антери (вид поддевки) еще более яркие, кушаки, богато вышитые, с сапфировыми, а то и алмазными вкраплениями. Не было только того, что было необходимо: единообразия формы, как на русских кораблях, как на кораблях англичан, как на кораблях французов.
Шут Пезавенг перескандалил лодочников. Его подвезли к борту «Селимие», и он поднялся вслед за адмиралом.
Осман- паша бросил взгляд на корму. За бизань-мачтой множество матросов. Одни спят, другие играют в нарды, третьи обедают, четвертые уединились с четками. Эфенди Чингиз, топчи-баша (главный артиллерийский офицер), сидел на запасном рангоуте с опущенной рубашкой на коленях и прилежно искал кровожадных нарушителей своего послеобеденного отдыха. Осман-паша сказал с горечью:
- Я вижу, наши храбрецы пали при Наварине. Теперь у нас на корабле чабаны, а не моряки. Они могут бить блох и не могут бить русских!
Кто- то в свите несмело засмеялся, кто-то счел за лучшее состроить мину постного почтения.
Шут Пезавенг, самый большой храбрец, единственный, кто на борту «Селимие» не боялся адмирала, взбросил лохматую голову, искоса стрельнул глазом: если хочешь, я щелкну эфенди Чингиза в лоб так же, как он щелкает блох?
Осман- паша не захотел. Эфенди Чингиз был хорошим артиллеристом. Не его вина, что он сейчас щелкает блох, а не сидит в своей каюте, подобно лейтенанту Слэду, над книгами по баллистике. Глаз у эфенди Чингиза точный, руки такой силы, что он и без помощи матроса может управляться с пушкой. Он лучше офицер, чем рыжий Слэд. Судьба у него хуже.
