– Арестованные, – ответил Егор, загнув все ту же байку про следователя, приказавшего доставить двоих задержанных на Дзержинскую.
Парня, видимо, хорошо знали на посту, поэтому его рассказ не вызвал подозрений. Да и какие подозрения, когда Дзержинская – вот она, в одном перегоне! Начкар тут же приказал бойцам освободить проход, а сам крикнул через платформу своему коллеге на противоположной лестнице:
– Это наш с арестованными! Пропустите!
– Наш-ваш, – пробурчал тот. – Пропуск у него есть? Или хотя бы мандат?
За свою принципиальность начкар заслужил как минимум поцелуя. И Гончая не побрезговала бы расцеловать его, если бы он не поспешил со своим вопросом и задал его уже после того, как арестованные и их «конвоир» миновали первый пост и оказались на нейтральной Театральной. Но тут один из пограничников с Проспекта Маркса указал взглядом на полуголую пленницу и что-то прошептал на ухо своему командиру. Тот также негромко ответил и призывно махнул рукой.
– Ладно, пусть проходят! Но в следующий раз без пропуска не пущу!
Гончая не слышала, о чем они шептались. Беглецы спустились по лестнице, принадлежащей Красной Линии, на независимую платформу Театральной. Но это была формальная независимость. Контролируя обе смежные станции, красные и здесь, на Театральной, чувствовали себя хозяевами. Тем более что переходы на Площадь Революции и Проспект Маркса разделяли всего два десятка шагов – узкая ничейная полоса, за которой обоих «арестантов» и их «конвоира» ждала неминуемая смерть. Ясно, что им ни в коем случае нельзя было входить в следующий переход, но как этого избежать, Гончая совершенно не представляла. Попробовать сбежать? Пограничники догонят в два счета. А не догонят, так пристрелят. Да и кроме этих шестерых еще найдутся желающие – на Театральной наверняка полно красных.
Она оглянулась на заставленную скамьями и стульями платформу, отыскивая фигуры с красными звездами. Но на глаза попались четверо в черных мундирах с трехпалой свастикой на рукавах – штурмовики Рейха. И не просто штурмовики, а офицеры, потому что у всех четверых на ремнях висели пистолетные кобуры!
Облеченные властью и высоким положением жители Рейха частенько захаживали на Театральную в поисках недоступных у себя развлечений, а фюрер даже поощрял таким образом особо отличившихся бойцов. Гончую всегда удивляло, почему такие непримиримые враги, как фашисты и красные, сталкиваясь на нейтральных станциях, не бросаются выяснять отношения с помощью оружия. Вопреки логике обычно их встречи проходили мирно. Обычно, но не всегда!
