– Но фюрер узнает о вашем гостеприимстве.
Дуболом не настаивал. Скорее всего, он и не собирался за обедом расправиться с незваной гостьей, но Гончая не хотела это проверять.
Шагая вместе с ним по платформе к огороженному перрону, откуда отправлялись все дрезины западного направления, она внимательно смотрела по сторонам. Лепнина на потолке и мозаичные рисунки на полу ее не интересовали, равно как и прочее убранство станции. Гончая сканировала взглядом прохожих в поиске знакомых лиц. Именно здесь жили цирковые артисты Баян и Маэстро, которых она безуспешно искала на радиальной станции. Эти двое знали ее под настоящим именем, не подозревая о множестве ее кличек, и понятия не имели о двойной, даже тройной жизни Гончей-Валькирии-Катаны. Поэтому сейчас встреча со старыми знакомыми была крайне нежелательна.
Платформу пересекли благополучно, но на перроне возникла неожиданная сумятица. Бесцеремонно расталкивая людей, через толпу рвался какой-то человек. Гончая похолодела, но, разглядев его лицо, успокоилась. Нарушителем спокойствия оказался один из часовых, охранявших вместе с Дуболомом станционные гермоворота. В руках солдат держал отнятый у гостьи при обыске дробовик.
– Вот… – переведя дух и отдышавшись, сказал он. – Оружейники все смазали, механизм перебрали, главную пружину и подаватель заменили. – Теперь работает. Можно стрелять.
Гончая взяла дробовик в руки. Внешне он никак не изменился.
– А до этого?
Солдат уставился на нее удивленным взглядом и отрицательно помотал головой.
Похоже, техник с радиальной, взявший с нее тридцать патронов за починку дробовика, так ничего и не сделал.
Гончая передернула затвор, вгоняя в ствол патрон, направила ружье в черное жерло западного туннеля и нажала на спуск. Над платформой прокатился грохот, стоящие рядом люди испуганно присели, даже Дуболом втянул голову в плечи. Двое охранников с резиновыми палками, до этого мирно прогуливающиеся вдоль перрона, резко развернулись к нарушительнице спокойствия, но, увидев в ее руках многозарядный дробовик, застыли на месте. Кроме дубинок, она разглядела у них пистолеты в поясных кобурах, но прибегать к огнестрельному оружию охранники не спешили.
– Все нормально, парни! Учебная тревога! – через головы пассажиров с улыбкой крикнула им Гончая. Улыбка далась ей тяжелее всего. В действительности хотелось визжать от боли – ружье своей отдачей едва не раздробило ей ключицу.
Патрульные кивнули, тем самым демонстрируя, что инцидент исчерпан, а вскоре к перрону подкатила пассажирская дрезина. Это была не латаная-перелатаная таратайка, а настоящий поезд, состоящий из локомотива и прицепленной к нему колесной платформы с несколькими рядами пассажирских сидений.
