* * *
В коридоре, возле «игровой комнаты» Стратега никого не было. Гончей это совсем не понравилось. Еще больше ей не понравились звуки борьбы и странный вой, доносящийся из-за неплотно прикрытой двери. Все это настолько напоминало случившееся в театральной кладовке, что воображение тут же нарисовало образ змеекрысы, терзающей тело Стратега. Но куда, черт возьми, подевались его телохранители?!
Зверь ворвался, чтобы помешать тебе.
«Не может этого быть, – возразила Гончая голосу священника в своей голове. – Змеекрысы не способны на организованные действия. Они обычные хищники, которые нападают, чтобы убивать и есть, а не для того, чтобы кому-то помешать». Отчего-то ей вспомнился загон в концентрационном лагере Рейха, где охранники ради собственного развлечения травили собаками приговоренных к смерти заключенных.
«Это дрессировка. Собак специально натаскивали на людей, – сказала себе Гончая, но уже через секунду в голову ей вкралась предательская мысль. – Может, и змеекрысы повиновались чужому приказу?»
Она настолько убедила себя, что столкнется в оккупированной Стратегом гримерке с очередным монстром, что, заглянув туда, поначалу даже растерялась. Внутри действительно шла нешуточная борьба, но бывший босс боролся не с хищной тварью, а с двумя своими телохранителями. Те пытались сдержать его, но, очевидно, без особого успеха. У того, которому Гончая врезала пистолетом по макушке, появились свежие царапины на щеке и подбородке – явные следы хозяйских ногтей.
Парни, похоже, впервые оказались в подобной ситуации. Они были крупнее и гораздо сильнее хозяина, но не решались применить свою силу из опасения причинить ему боль. Толку от их действий было немного. Всякий раз, когда Стратега удавалось схватить, он вырывался, размахивал руками, мотал головой и бессвязно хрипел.
В отличие от охранников Гончая не стала церемониться и, улучив момент, влепила бывшему боссу хлесткую пощечину. Когда-то в перегоне между Китай-городом и Третьяковской, попав в окружение смертельно опасных моллюсков, она таким же способом привела в чувство потерявшую сознание дочь. Сейчас пощечина тоже подействовала – Стратег перестал мотать головой и растерянно уставился на ударившую его женщину. В пылу борьбы его лицо раскраснелось и покрылось крупными каплями пота, а выпученные глаза готовы были вылезти из орбит. В гримерке воняло потом и мочой, но Гончая все равно уловила в дыхании Стратега тяжелый запах перегара и поняла, что ее бывший хозяин мертвецки пьян.
