Улыбка сползла с его лица: вероятно, он хорошо представлял себе последствия сказанного. Вдаваться в дальнейшие подробности ему явно не хотелось. Ведь отец был помешан на безопасности только из-за него. Эдгар Мейсон всегда был человеком осторожным, но, по всей видимости, авария, в которую Джим попал за год до этого, вывела его манию на новый уровень.
— Давайте сходим туда, — сказал Кэннон. — Поспрашиваем. Посмотрим, что полицейские знают.
— Или о чем пытаются забыть, — вставила Уитли.
— Би? — обратилась ко мне Марта.
Все обернулись, выжидательно глядя на меня.
Я молча смотрела на них в ответ.
Если мы получим доступ к делу Джима, могут обнаружиться его последние сообщения, которые он отправил мне. Придется многое объяснить. Но интересно, что еще содержится в этом деле?
Вопрос о том, соглашаться или нет, не стоял.
— Чем могу помочь? — осведомился полицейский. На его именном жетоне значилась фамилия Полк.
— Мы хотели бы поговорить с детективом Кэлхуном, — учтиво сказала Уитли.
Кэлхун был следователем, который вел дело Джима. Он сделал несколько публичных заявлений и дал несколько пресс-конференций. Мы решили, что проще начать с этого обладателя густой серой бороды и крысиных глазок, растерянно моргавших перед камерами журналистов, в то время как его шею заливал густой румянец. Сразу чувствовалось, что ему больше всего хочется сплавить громкое дело кому-нибудь другому и вернуться к расследованию мелких преступлений, например искать вандалов, ломающих скамейки в парке.
— Что вам надо от Кэлхуна? — буркнул второй полицейский, подойдя к нам. На его жетоне была выбита фамилия Макандресс.
— Мы хотели поговорить с ним об одном деле, которое он расследовал, — ответила Марта.
— О каком именно?
— О гибели Джима Мейсона, — сказала я.
— Это дело закрыто, — сказал третий полицейский.
После еще десяти минут недружелюбного допроса — похоже, здесь не слишком жаловали чужаков — мы все-таки прорвались в кабинет Кэлхуна, сидевшего за столом. Он совершенно затерялся среди груд бумаг, точно гигантская лягушка-бык, прячущаяся в болоте.
Я и сама толком не знала, чего ожидала, — наверное, чего-то вроде сцены из фильма: пожилого седеющего детектива спрашивают о давнем нераскрытом деле, которое не дает ему покоя, и его вдруг прорывает. Но детектив Кэлхун оказался твердым, как бетонная стена.
— Дело Мейсона раскрыто. Самоубийство, — бросил он.
— Что заставило вас вынести заключение о самоубийстве? — нахмурившись, спросила Марта. — При самоубийстве человек совершает предварительный ритуал или хоть как-то готовится к этому. Пишет предсмертную записку. Снимает очки, ботинки, носки. В случае с Джимом были признаки этого?
