Затем он провел меня в небольшую уютную курительную комнату.
Хозяин указал мне вначале на кресло, затем предложил рюмку вина, чашечку кофе и даже завтрак. Он не забыл ровным счетом ничего.
Из всего предложенного я выбрал только возможность присесть, отказавшись от всего остального.
Он тоже опустился в кресло. Направо от него стоял столик, на нем - два небольших кувшина, несколько поджаренных ломтиков хлеба, стакан сока...
- Завтрак я отложу на потом.
Я одобрительно кивнул.
Он закурил и глубоко затянулся. Затем не спеша выдохнул дым.
- Итак, мистер Эйприл... Можете начинать.
- Благодарю вас.
Как бы невзначай я достал "магнум" из кобуры.
И прицелился ему в живот.
ГЛАВА ХVI
Не сводя глаз с револьвера, Макмартен попытался улыбнуться. Однако его улыбка походила скорее на гримасу.
- Уверяю вас, мистер Эйприл, вам вовсе нет нужды угрожать оружием, чтобы получить причитающийся вам расчет.
- А у тебя, Макмартен, хватает выдержки! Неудивительно, что ты так преуспел.
Он слегка нахмурился.
- Не понимаю, к чему вы клоните.
- Ты прекрасно знаешь, но это не имеет значения. Я начну с отчета, который ты так ждешь. Мэнни Лейн вовсе не собирался наложить руку на Канзас-сити. Можешь спать спокойно. Ему и в Сан-Франциско неплохо живется. Его дела идут, как по маслу. И у него нет планов пускать корни в нашем городе.
- Вот это новость! Надо сказать, она только может порадовать.
- Вопрос исчерпан. Однако это только одна сторона дела.
Он подался вперед, чтобы загасить сигарету, и попутно попытался измерить на глаз расстояние, отделяющее его от револьвера.
- На твоем месте я бы не дергался.
Он пожал плечами и снова плюхнулся в кресло.
Я встал.
- Не двигайся.
Он молча посмотрел на меня.
Я подошел к нему. Приблизившись достаточно, изо всех сил пнул его ногой. Удар пришелся по колену. Заревев от боли, он согнулся пополам.
Я ударил его рукояткой револьвера в лицо. Невольно съежившись от удара, он забился в угол кресла.
Револьвер я убрал в кобуру - понял, он мне больше не понадобится.
На этот раз я ударил его ладонью наотмашь. Пощечина получилась звонкой, и он тут же оказался в другом углу кресла.
Я снова отвесил Макмартену оплеуху. Тумаки посыпались на него градом со всех сторон. Заблокированный в кресле, он едва успевал их считать, прикрываясь руками. Это было ему только на пользу.
Наконец от такой работы у меня заболели руки, и я на миг остановился передохнуть.
Теперь его лицо побагровело, как помидор. Левая щека, к которой приложилась рукоятка револьвера, была раскромсана багровым шрамом.
