— Тому, что тебе мешает жалость.
— А что же, по-твоему, мне еще может мешать?
— Деньги. — Крысь нехорошо улыбнулся. — Мани-мани. Ты уже подсчитала, сколько потеряешь? Скажи, подсчитала? Кстати, как ты относишься к народной мудрости: «С милым рай и в шалаше»? По-моему, страшная глупость. Рай — это коттедж на Рублевке, правда?
Лариса молча оделась и ушла, хлопнув дверью с такой силой, что внутри квартиры что-то жалобно зазвенело.
— Скотина! — бормотала она себе под нос. — Ненавижу!
На следующий день она к нему не поехала, но вовсе не потому, что решила «завязать». Она наказывала его, делая больно себе. Ей хотелось к Крысю, хотелось очень, но она с мазохистским удовольствием отправилась по магазинам, чтобы даже от телефона быть подальше. «Пусть звонит, пусть дергается, так ему и надо». Точно так же Лариса вела себя в детстве, когда бабушка ставила ее в угол. Главным было набраться терпения и переждать унизительное время наказания, потому что потом, когда бабушка скажет: «Все, можешь выходить», начнется Ларисино время. Она не выйдет, она уткнется лбом в стену и будет стоять до тех пор, пока ноги не станут ватными — вот вам! Не так глупо, как может показаться. Потому что бабушка станет переживать, волноваться. Она, конечно, будет ругаться, называть Ларису упрямой девчонкой, но в том-то и фокус, что теперь Лариса накажет бабушку, а не наоборот. И в следующий раз взрослые еще сто раз подумают, связываться ли с ней.
Но Крысь — не бабушка, и его такими простецкими штучками не проймешь. Когда Лариса, так и не дождавшись звонка и покаяния, позвонила ему сама через три дня и тут же примчалась, он, смерив ее насмешливым взглядом, сказал именно то, что и должен был: «Ну что, назло отцу я уши отморозил?» А Лариса даже не расстроилась из-за того, что он раскусил ее маневр. Она соскучилась, а значит, он вправе говорить все, что угодно.
А Крысь… он не упустил момента и повел себя так же, как когда-то Лариса вела себя с бабушкой. Он стал ее наказывать. Он устраивал скандал за скандалом, он унижал ее, он говорил гадости.
Она пыталась обороняться, но все больше неудачно.
— Ты не предупредил меня заранее о серьезности своих намерений. — В устах Ларисы слова «серьезные намерения» звучали как «непотребные поступки».
— Как я мог тебя предупредить? Я и сам не знал.
— Как не знал? А когда ты в тот первый вечер говорил: «Я без вас больше не смогу»?
— Врал. — Крысь широко улыбался. — Нормально врал.
