- Клянешься головой? - -------------
* Метресса (фр. metresse) - любовница, официальная возлюбленная.
- Клянусь!
Именно этот триумф Фанфана, как мы уже говорили, привел к тому, что Пастенак с той поры был вечно зелен от зависти. Ну а теперь пусть его отведут в камеру, будут судить и осудят, нам нет до него дела, - ведь неизвестно, встретимся ли мы когда-нибудь ещё с этой мерзкой личностью. Поэтому скорее за Фанфаном, который шагает, насвистывая! Как он счастлив! Не так от того, что осуществил свою месть и совершил такой подвиг, но скорее потому, что все время думает о графине Дюбарри - именно это привело его на вершину блаженства! Фанфан влюбился в графиню по-уши! Всем телом ощущал её камею и дрожал от возбуждения. Вернулся в "Ля Туалетт", чтобы забрать перчатки, заказанные Элеонорой. Графини уже не было, но все ещё висел аромат её сильных духов. Шагая по улицам домой, он старался не дышать, чтобы аромат духов графини не исчез из его ноздрей.. 5.
Не исключено, что решение, принятое Фанфаном спустя два месяца, отчасти было вызвано и его встречей с графиней Дюбарри: Фанфан решил уйти от Элеоноры! Теперь он только и думал о графине, об ослепительной её красе, превосходившей всех остальных женщин - а у Элеоноры Колиньон этот неблагодарный замечал теперь одни недостатки. А доказательством того, что он потерял голову из-за графини Дюбарри, было то, что он не словом не обмолвился о встрече, а камею с портретом графини укрыл в своей комнате. К тому же он боялся, что Клеменс, продавщица у Лабилля, в один прекрасный день навестит Элеонору, начнет рассказывать о его подвиге, а он сам, Фанфан, неизбежно выдаст - ну, например, вдруг покраснеет, как рак чувства, испытываемые им к графине; бедняга думал, что по его лицу все видно.
Из-за Элеоноры его замучили угрызения совести. К тому же она начинала утомлять. Уже не была так весела - не могла простить себе боль и разочарование, причиненные Фаншетте. И тем более решения, которое та приняла и о котором известила письмом:
"Мамочка!
Я приняла решение, которое оказалось для меня совсем не трудным, поскольку подсказало его мне мое сердце, а вовсе не недавние события, о которых я с Божьей помощью стараюсь позабыть. Мамочка, я решила посвятить жизнь Господу! Когда я сообщила это нашему исповеднику, он сказал, что на меня снизошел Святой дух, и тогда я рассказала матери-настоятельнице, которая расплакалась от радости при мысли, что увидят меня в числе Сестер..." (и т. д.)
