Весь остров оказался под пеленой этих самых облаков, что медленно наливались свинцом и всеми его оттенками, словно скоро грянет гром и начнётся жестокая буря… Что ж, пророк-небочтец, что некогда был на этом острове, так бы и сказал. И кто знает, насколько он был бы прав?
Ветер в этот раз стал ещё сильнее, и его печальные аккорды превратились в строгую и ревущую песню, что только предвещает громовой шквал, который идёт на этот остров.
Весь остров медленно, но верно постепенно превращался в одну огромную крепость, способную сдержать напор ярости Архиканцлера. Островок буквально был изрыт извилистыми траншеями, окопами; застроен крепкими и исполинскими бункерами и усеян оборонительными батареями и зенитными орудиями на пару со средствами противоздушной обороны.
В огромном порту, который раскинулся в южной части острова, там, где раньше был населённый пункт в докризисную эпоху, разросся огромный порт, в котором стояли боевые корабли, готовые вступить в морское сражение с любым противником ордена у погрузить его на дно.
Все системы жизнеобеспечения, что были на островке, по команде всего за несколько секунд могли привестись в боевой режим и работать наизнос, вплоть до полной победы в сражении или до уничтожения самого острова.
В западной части этой островной крепости раскинулся небольшой аэродром с совсем мизерным авиапарком. Но, несмотря на небольшую численность самолётов, их конструкция и вооружение позволяли вести продолжительные воздушные бои с превосходящим противником.
Но вся эта военная награмождённость, фантасмагория вооружения и обороны, испортила некогда прекрасный лик острова и единственная его восхищение, и совершенство оставались в закатах и рассветах, а так, же прекрасном саде в замке великого мудреца и философа. Да, только на краях этого кусочка суши ещё можно было насладиться изумительными видами природы и красоты, а сердце острова стало невообразимо грубым. И только красно-бело-чёрные штандарты, которые развивались над башнями замка Сарагона Мальтийского и над военными объектами, были воплощением нечто живого, движущегося от сил ветра – природы.
Над всем островом витали ароматы машинного масла, смешанные с неприятным амбре работы корабельных механизмов, вкупе с тонкими нотками запаха цветов из сада в крепости.
Однако главной ценностью для этого оплота ордена, который оказался вне-закона, была безопасность. Как для зверя, что затаился в своём логове, дабы не быть застигнутым врасплох. Так и орден спешил не только укрыться во тьме и оставаться там как можно дольше, но и пытался узнать о приближении противника задолго до того, как он подойдёт к этому порогу.
