Что ж, это был Рейх, в своём новом обличии и никак не изменившийся с поры той самой «Революции».
Но посреди всего «марша праведности» выделялся один человек, что подобно тени пробирался сквозь толпы священников, чиновников, уличных комиссаров и полицейских, что монолитными толпами исполняли столь старую цель нового правления.
Этот человек облачился во всё чёрное. Кофта с широким капюшоном цвета ночи покрывала хорошие джинсовые штаны, под которыми на ногах прекрасно уместились остроконечные туфли.
Незнакомец пробирался среди бетонных холодных стен и фанатично пламенных людских масс, оставаясь незамеченным, словно ночной призрак, который никому не был виден. Ни слуги церкви, ни Конгрегации, никто почему-то никто и даже не подходил к странному гражданину.
Человек, облачённый в чёрное, увидев впереди усиленный и смешанный патруль, свернул с главной улицы и быстро скрылся в подворотне. Гражданин, сориентировавшись на местности, понял, что совсем немного осталось до места назначения. Оставалось буквально пара кварталов, но все они кишели новым священническим слоем в иерархии – «гражданские министранты». Это были люди из обычных граждан, что поступили на службу церкви. Их единственной задачей была слежка за всеми и выявление признаков ереси и таящегося религиозного неповиновения.
Гражданин в чёрном одеянии подошёл к одному из «серых исполинов», что стоял в ряд с собственными бетонными безликими собратьями и образовывал монолитную и безликую стену домов, так и желающих проломить сознание любого человека, сделав его таким же тусклым.
Загадочный человек достал пластиковую карточку и приложил её к специальному замку, что чёрной пластиной красовался на массивной чёрной двери. И в это же мгновение прозвучал истошный писк, после чего тяжёлая дверь медленно приоткрылась. Понадобилось немало сил, чтобы её открыть и настолько аккуратно закрыть, чтобы не раздался жуткий гул.
– Принесла? – Послышался вопрос, наполненный эмоциональным и интонационным холодом, от которого пробирала дрожь и ползла стужа по душе.
– Вы же сказали, что будете ждать в квартире. – Прозвучало уточнение, преисполненное нотками удивления.
– Нет времени. За каждой квартирой пытаются следить министранты.
От голоса мужчины исходил безэмоциональный хлад, спешивший наполнить разум любого морозом общения.
– Да.
– Тогда давай.
Человек снял капюшон и на тусклый холодный свет, исходящий только от старых диодных ламп в подъезде, подалось прекрасное лицо. Короткие чёрные волосы девушки едва ли касались плеч. Лицо своими очертаниями напоминало овал, с выделяющимися чертами, которые можно было охарактеризовать только как «прекрасные»: весьма аккуратный худой нос, серые, словно посеребрённый адамантий глаза и тонкие бледные губы.
