– Хейре! – громким голосом поздоровался Анатолий на языке квиртов. Дэнетор обернулся, на лице нарисовалась дружелюбная улыбка, в знак приветствия он молча помахал рукой. Несколько ближайших квиртов оглянулись, дружно ответили:
– Хейре! – и немедленно отвернулись. Земляне успели примелькаться на корабле и не вызывали у квиртов такого тщательно скрываемого любопытства как в первые дни полета. Анатолий огляделся по сторонам, свободных мест не видно. Так, а куда тут можно присесть? – успел подумал он, когда на дальнем краю салона поднялась вверх рука и раздался негромкий крик Петра:
– Сергей мы здесь!
Осторожно, чтобы никого не задеть, Анатолий подошел к коллегам – земным космонавтам, усевшимся вместе тесной кучкой. Оказалось, он подошел последний.
– Садись на топчан, – Петр гостеприимно хлопнул рукой по свободному креслу рядом, – для тебя держали!
топчан – пассажирское кресло, сленг пилотов.
Благодарно кивнув в ответ, Анатолий закинул баул под сиденье и устроился на кресло. Следующее, у иллюминатора, занимал Петр. Коллеги, негромко разговаривали между собой, обсуждая предстоящее приземление и основание земной колонии. Происходящее все больше напоминало не героический спуск на планету, а банальный перелет в самолете. Неужели профессия космонавтов, связанная с немалым риском для жизни и романтикой подвига, сравняется с пусть уважаемой, но не окутанной таким ореолом бесстрашия и героизма, профессией пилота или даже водителя? Он на миг задумался. Наверное, к этому все идет, с невольным вздохом решил Анатолий.
Невидимые громкоговорители ожили и произнесли несколько фраз на языке квиртов и тут-же продублировали их на русском.
– Внимание, активируется система предохранительных ремней, через минуту мы стартуем, приятного Вам путешествия.
Когда из кресла выскочили широкие веревки, похожие на гибких змеев и, туго прижали Анатолия к сиденью, в первый миг он от неожиданности вздрогнул, затем, разобравшись, что это всего лишь предохранительные ремни, слегка улыбнулся. Он успел привыкнуть к тому, что техника квиртов любит преподносить сюрпризы не подготовленным людям.
Старт прошел привычно, толчок в спину сработавшей катапульты, несколько минут приглушенно грохотали ракетные двигатели, а ускорение туго вжимало в кресло, потом они затихли, наступила привычная невесомость. Анатолий почувствовал, как по спине побежал холодок, а ладони сильно вспотели, так что пришлось украдкой вытереть их носовым платком. Да и как тут не волноваться, если через считанные минуты он пусть не один, а с товарищами, вступит на почву новой для человечества планеты! Лицо его невольно само собой расплылось в довольной улыбке. Этот день и имена первопроходцев навсегда останутся в истории Земли. Потом его настроение изменилось, он поймал себя на самолюбовании и на мгновение почувствовал неловкость и стыд. Что ты как тот Нарцисс, любуешься собой, – сурово сказала он себе. Ты рискуешь превратится из космонавта в облако в розовых штанах! Недовольно нахмурившись, он повернулся к иллюминатору. Шикарная панорама окрашенной в разные оттенки красного диска планеты, лишь на полюсах грязно-белые проплешины ледников, занимала практически весь обзор. Казалось, руку протяни и коснешься безграничных равнин и высоких гор планеты, испещренных большими и маленькими кратерами – следами давних столкновений с небесными посланцами.
