— Так кожа новая, реконструкция. А вот бубенчики и нашивки настоящие, глине что сделается.
— А, тогда ладно, — Фадан покивал. — Ну что, братья и сестра? Пойдем, полюбуемся? Вдруг этих вещей касался кто-то, кто видел самого Триединого?
Бонни незаметно показала ему большой палец — видимо, Фадан, сам того не желая, попал в точку.
— Пойдемте, — степенно согласился Бакли. — Посмотрим, что тогда были за сосуды.
— Для масла и вина, — подсказала смотрительница.
— Для вина? Это хорошо, — заметил Шини. — Уважаемая, а сосуды с древним вином никто не находил?
Фадан кинул на него испепеляющий взгляд.
— Нет, — не заметила подвоха смотрительница. — Они же битые все. Их из черепков собирают.
— А жаль, — вздохнул Шини. — Интересно ведь, какое вино Триединый пил.
Аквист незаметно, но довольно чувствительно, ткнул друга в бок кулаком, и они первыми направились к входу. Фадан, Бонни, и Бакли последовали за ними.
— Я сопру из этого музея историческую хлопалку, и отхожу тебя ею по заду, — пообещал Фадан шепотом. — Что ты несешь, позорище?
— А что я такого сказал? — Шини посмотрел на Фадана невинным взглядом. — Просто поинтересовался.
— Область твоих интересов порой оставляет желать лучшего, — Фадан погрозил Шини кулаком. — За старое решил взяться? Совсем сбрендил?
— Да не решил я ничего, — Шини, кажется, даже немножко испугался. — О, смотрите! Вон он, Вайши.
— Где? — заозирался Аквист.
— Да вон же! Детей от экспозиции отгоняет.
* * *
Старый смотритель и впрямь был сильно занят: он стоял у стены, на которой висел древний выцветший гобелен, и неуклюже размахивал палкой. Причиной столь странного поведения оказалась стайка детей лет пяти-шести, которая, кажется, вознамерилась пощупать гобелен, а заодно отодрать от него пару-тройку забавных круглых бамбошек, заманчиво свисавших с нижней кромки. Вайши, судя по всему, был категорически против, поэтому махал палкой весьма активно.
— А вот я вас! — кричал он. — Куда лезете!.. Это нельзя трогать! Нельзя! Ах ты негодная девчонка, еще язык мне показывать?! Куда руки тянешь! А ну убери!!! Да что ж такое!.. Вон пошли отсюда, остроушьи дети! Не трогай, сказал!!!
Аквист, потихоньку подошедший к хулиганам, сейчас корчившим Вайши рожи, ловко поймал за ухо того, кто оказался поближе, и строго произнес:
— А ну говори, где мать? Сейчас отведу к ней, так она тебе быстро попу отполирует!
— Ой, не надо, греванчик, миленький, — заскулил мальчишка. — Не надо, я больше не буду!..
