— А кого вы ловите-то? — поинтересовалась Бонни. Она уже вытерла слёзы и, кажется, успела даже слегка припудрить носик.
— Да воришек одних, — поморщился полис. — Семейство. Состав — как у вас, но, остроухий раздери, у половины Равора такой же состав! Старший, двое гермо, жена. Ориентировка такая у нас.
— У нас один гермо, — поправил Фадан. — Было двое, да. А стал один.
— Вообще верно, — согласился полис. — Хороший парень-то был?
— Хороший, — вздохнула Бонни. — Добрый и ласковый.
— Жаль мне тебя, девушка. Но ничего. У тебя еще один остался, а захочешь, так потом кого найдешь, если этот надоест, — полис шутливо ткнул Шини в бок погонялом. Погоняло было твердое и с резиновым шипом на конце, но Шини заставил себя улыбнуться в ответ, хотя улыбка, что греха таить, вышла вымученная.
— Ритуальщик, скоро ты там? — поторопил второй полис.
— Скоро, скоро, — донесся из машины голос Бакли. — Уже почти готово!
— Давайте езжайте отсюда, — приказал первый полис. — Пока вы нас тут совсем не потравили.
Полис, который проверял документы у Бакли, давно уже сидел в машине, вместе с водителем. Вскоре оба полиса присоединились к товарищам, и полицейский фургон стартовал. Бакли сел за руль, и повел пикап прочь.
— Меня сейчас вырвет, — слабым голосом предупредил из-под покрывала Аквист. — Бакли, останови, мне плохо!..
— Сейчас, сверну куда-нибудь, — в машине и впрямь воняло, но не так, как десять минут назад.
— Останови, сказал!.. — Аквист закашлялся. — Ой, мамочки… Фадан… помогите, кто-нибудь…
Выбирать не приходилось. Бакли свернул на первую попавшуюся грунтовую дорогу, доехал до первых же кустов — и следующие полчаса они провели весьма творчески: Аквист, который, видимо, решил поселиться в этих кустах, требовал то воды, то укол от тошноты, то «понюхать какой-нибудь травки», то убить его прямо сейчас, то позволить отправиться домой. Дело в том, что у рауф, в отличие от людей, гораздо более тонкое обоняние, и можно себе представить, что пережил бедный Аквист, которому почти двадцать минут пришлось нюхать стухшую рыбу, пропитанную формалином, и при этом не шевелиться, да еще и дышать через раз, ведь мертвое тело, как известно, дышать не может.
— Так. Ночуем мы, видимо, здесь, — подвел неутешительный итог Шеф, когда, наконец, Аквист вылез из кустов. — Потому что до завтра на этой машине вы явно никуда не поедете. Надо как следует проветрить и помыть.
— И мертвеца я больше изображать не буду! — рявкнул Аквист. — Хватит с меня! Чуть кишки не выблевал!..
