Пристань — маленький городок, и стен у него нет.
Лачуги становились беднее, кончилась каменная мостовая, а затем и дощатый настил — и она очутилась на пустыре, поросшем чертополохом и полынью. Слева полого тянулся вверх Горб; справа круто вздымал голову Бык. Дорога огибала его у подножия.
И тут уж Аррен припустила, что было духу.
Ей повезло — никто её не приметил.
Набежали облака — небо затянуло, стало прохладнее.
Белёсое варево клубилось в небесах, а солнце выглядывало в ярко-синие разрывы. Голова Быка осталась позади, и она бежала по дороге, неторопливо петляющей среди невысоких холмов. Взгорье заслонило город, и больше она не видела ни лачуг, ни суматохи…
До Погоста было недалеко — не больше часа. Но если они высадились, как в прошлый раз, на Мелком пляже, прошли наискось остров Малый, вдоль Рощи Кряжистого Дуба, переправились через брод у Винного Кубка — то и впрямь, к Погосту вскоре подоспеют…
Она бежала, сбивая ноги, глотая слёзы, которые закипали в глазах — и тут же высыхали на ветру. Ветер дул — ровный, сильный, прямо в лицо, словно удерживая, отталкивая от выбранного пути. Но она сжимала кулаки и бежала — вперёд, вперёд, вперёд.
Тролли! В россказнях бывалых воинов и стариков-рыбаков — тролли представали пред внутренним взором Аррен как громадные чудовища, способные ударом кулака уложить телёнка. Они были заросшие и косматые, с бледной кожей. Жили в горах, вечно воевали друг с другом, но порой появлялся у них клан, способный поработить остальные — и тогда они неудержимой оравой обрушивались на плодородные долинные земли.
Студёные Горы — там, где они обитали — стояли на Заснеженных островах; а сами острова были столь малы, что поживиться на них троллях, практически, было нечем. Они грузились на неказистые, но надёжные корабли прибрежных гоблинов (последние, мирные, торговали с Келарденом рыбой) — и обрушивались на Зелёные острова.
А Къертар поджидал её у могилы Старого Тролля.
В сущности, это была не могила — просто заморский скульптор во времена Ригора Второго велел высечь статую громадного тролля, усекновенного недрогнувшей рукой рыцаря Джекила из Хайда. Лицо рыцаря, вонзающего клинок в глотку монстра, казалось Аррен одухотворённым. И ей всегда хотелось знать — а было ли у него время одухотворяться, когда над тобой нависает этакая образина?
Давным-давно приток Быстроватой размыл на кладбище небольшой овражек. Но однажды река изменила своё русло, вальяжно перекинувшись на соседние холмы: поговаривали, что это Повелитель Моря так тряхнул своими владениями, что холмы и горы поменялись местами. Овраг высох и зарос ежевикой. Вот этот-то овраг, у подножия величественных каменных статуй, и прозвали Могилой Тролля. Летом там здорово было прятаться в жару. К тому же ягода на его склонах росла крупная, невероятно вкусная — и, главное, её было много — мало кто из городских детишек осмеливался забредать на Погост.
