— Спасибо за добрые слова.
— К сожалению, мы не ждали вас, поэтому с угощением придется обождать.
Финны, как ни в чем не бывало, разбрелись по домам. Вскоре повсюду заполыхали огни очагов, потянулся соблазнительный аромат готовящейся снеди. Казалось, что в привычном течении жизни селения ничего не изменилось. Только молодые женщины иногда бросали быстрые, косые взгляды на прогуливающихся среди хижин северян. Да одинаковые во всех концах света дети пялились на странных пришельцев широко открытыми серыми глазами.
Агнар расположился в доме Курши. Вождь сам провел гостя внутрь и гостеприимно обвел обстановку рукой, показывая, что все это теперь принадлежит ему. Агнар не стал отказываться, только коротко кивнул в знак благодарности.
Вскоре в жилище как по сигналу потянулись старшие дружинные. Воины прекрасно понимали, что с таким риском выспоренный у судьбы нынешним утром удача — лишь временная передышка и нужно срочно решать, что делать дальше.
— Ну и? — Агнар цепко вгляделся в лица своих лучших людей. — Речь на ладьях слышали?
— Слышали, конунг. — За всех ответил Асмунд. — Кто подумать мог, что эти потомки горных козлов на такое осмелятся.
— Клятые тренды, никогда их не любил, а доверял им еще меньше. И дураку было ясно, что рано или поздно они попытаются вернуть себе эти края. — выступил с заявлением Торгейр. Хотя все понимали, что об этом еще не раз придется пожалеть, после истории с луком и ладьями гнать с совета будто бы случайно заглянувшего на огонек Забияку никто не решился.
Ульф фыркнул.
— Ну что же обе наши цели выполнены: мы на месте и узнали врага. — Конунг был как всегда сдержан в эмоциях. — Вот только радости это знание не принесло. Они скоро поймут, что их провели и начнут искать нас. Асмунд, сколько у нас времени?
— К полудню они задумаются, почему нас так долго не видать. К вечеру окончательно убедятся, что их обманули. И это в лучшем случае. Как бы то ни было, с завтрашнего утра они кинутся шарить по фьордам.
— То есть, они придут завтра.
— Завтра, вряд ли. Если они действительно хотят нас найти, придется в каждый залив заглянуть. А побережье здесь изрыто, аки лицо переболевшего оспой. Фьордов тут, как блох на гулящей кошке. На их месте я бы бросил это гиблое дело и отправился обратно. Вот только, что-то мне подсказывает, что вряд ли они отступятся.
— Это почему же? — нахмурился конунг.
— Упорные больно. Может, обозлились на Торгейра, что он их так. Я бы точно обозлился. Может, дела у них тут какие. Но без наших голов домой они явно не поплывут.
