Закутанный в стеганый, не по погоде, халат Мехмет-гадальщик выглядел скверно. Он едва плелся, цепляясь за посох, лицо раскраснелось, глаза отекли, горячее дыхание с трудом вырывалось из пересохшего рта.
— Салям-алейкум, Ариф-ага. Вот приболел, продуло где-то нас с внуком. Кости ломит — сил нет, то в жар, то в холод бросает. Мне бы корешок имбиря, гвоздику и лимонов в меду на десять дихрамов — заварю, как матушка моя делала, и весь недуг потом выйдет.
Не лучшее время для лихорадки, особенно когда болеет старик — силы истощены, сырой воздух разжижает кровь и замедляет сердце.
— Я бы советовал добавить к отвару чабреца, мяты и липового цвета, чтобы верней снизить жар и унять воспаление. Для ребенка возьмите пастилки с цветами фиалки — они успокоят и уймут жажду. Для вас — купите ритль старого вина и подогрейте с гвоздикой, бадьяном и тмином, укрепить сердце.
— Да продлит Аллах ваши дни, Ариф-ага!
Гадальщик протянул руки забрать покупку, и торговец увидел сыпь, покрывающую пальцы. Припухшую яркую сыпь, словно старик испачкался в красной глине.
— Скажите, достопочтенный Мехмет-ага, а давно ли болезнь перекинулась на руки?
В недоумении гадальщик посмотрел на свои ладони:
— Только что. Не иначе, руки обветрились и замерзли, пока я шел… Сколько я должен?
— Ничего, достопочтенный. Подарок в честь свадьбы моего названого сына.
Полог шатра закрылся, колокольчики бренькнули и затихли. Деньги прятались под прилавком в секретной шкатулке. Из пряностей — самое ценное — мирру, нард, шафран, перец, лист малабарской корицы, корешки мандрагоры. Остальное и бросить не жаль!
Нещадно подгоняя ослика, Абу Салям поспешил на Митридатову гору, к дому, окруженному садом, дому который давно уже привык считать своим.
Безмятежная Сатеник, повязав голову шитым платком, белила яблони, напевала тихонечко: «Пропал в тучах лунный свет, поля потемнели». Горький голос армянки сливался со щебетанием птиц. Увидев Арифа, она всплеснула руками:
— Что случилось, господин мой и повелитель, благоуханный бурдюк с вином? Хазары идут по степи, корабли византийцев с красными парусами собрались брать штурмом бедную Кафу, петух снес яйцо и у псицы родился псоглавец? На кого ты оставил лавку, средоточие мудрости?
Не меняясь в лице, Ариф пнул горшок с побелкой, краска разлилась по земле. Армянка отпрянула — никогда ещё Абу Салям не позволял себе таких грубостей.
— Собирайся, женщина. Бери самое ценное — украшения, теплые вещи, дорожную пищу, бурдюки для воды. Быстро!!!
