– Сама знаешь, как это бывает, – сказал Джованни, высвобождаясь из ее объятий и отбрасывая назад волосы. – Начинаешь работать, становишься серьезным, и на развлечения времени не остается.
– Tiens, – насмешливо произнесла дама. – Sans blague?[38]
– Поверь мне, – сказал Джованни, – хоть я и молодой, но очень устаю, – тут она расхохоталась, – рано ложусь спать, – новый взрыв хохота, – и учти – один, – прибавил Джованни, словно это все объясняло. Сочувственно причмокнув, дама снова засмеялась.
– А сейчас ты пришел позавтракать или выпить стаканчик перед сном? – спросила она. – Не очень-то серьезный у тебя вид. Думаю, тебе стоит выпить.
– Разумеется, – сказал кто-то из молодых людей, – после такой тяжелой работы ему надо выпить бутылку белого вина и съесть несколько дюжин устриц.
Тут уж расхохотались все. Посетители тайком рассматривали нас, и я чувствовал себя актером из бродячего цирка. Джованни, похоже, все гордились.
Джованни отозвался на голос.
– Отличная мысль, дружище. Я как раз об этом подумал. – И сказал, повернувшись к нам: – Но вы еще не познакомились с моими друзьями. – Он посмотрел сначала на меня, потом перевел взгляд на женщину. – Вот это месье Гийом, мой патрон, – сказал он с еле заметной угодливой интонацией, – он скажет вам, насколько я серьезный.
– Но я не знаю, насколько серьезный он сам, – кокетливо отозвалась женщина и рассмеялась.
Гийом, с трудом оторвав взгляд от молодых людей у бара, с улыбкой протянул руку:
– Вы правы, мадам. Джованни гораздо серьезнее меня. Я опасаюсь, что настанет день, когда он будет заправлять баром.
Да, как же, будет он, после дождика в четверг, подумала женщина, но внешне изобразила восхищение и с воодушевлением пожала ему руку.
– А это месье Жак, – сказал Джованни, – один из наших лучших клиентов.
– Enchanté, Madame[39]. – Жак одарил женщину обворожительной улыбкой, на которую та ответила слабым подобием.
– А это monsieur l’américain[40], – сказал Джованни, – иначе говоря, месье Дэвид. Мадам Клотильда.
Он немного отступил назад. В глазах его вспыхнул огонек, а лицо осветила радостная и горделивая улыбка.
– Je suis ravie, monsieur[41], – ответила мадам Клотильда, смерила меня взглядом и с улыбкой пожала руку.
Я тоже улыбался, сам не зная почему, сердце мое так и прыгало в груди. Джованни небрежно обнял меня за плечи.
– А чем у вас кормят? – спросил он. – Мы проголодались.
– Но сначала нужно выпить, – воскликнул Жак.
– Можно выпить и за столиком, разве нет? – сказал Джованни.
