Гансауль и Хак | страница 35



— На… что…?

Старик долго молчал, Хак собрался уже повторить вопрос, но Магор ответил.

— Убить Дакара! Если он погибнет, нежить и безликие, да и глоды станут безобидными глупыми тварями. Вся эта нечисть создана и держится лишь на его тёмной силе.

— И… как мы… его…

— Вам надо попасть в Подземный мир. Я знаю только одно место… откуда можно…

— Где?

— Поганые Земли…

— Ого…

Хак посмотрел на Гансауля, на Магора, снова на Гансауля.

— Судя по твоему «Ого» и по названию — довольно славное местечко?!

— Не то слово. Сунуть голову в пасть медведю и наступить ему на яй… на лапу — занятие более приятное и безопасное.

Магор с печалью в голосе произнёс:

— Потому-то я и не могу заставлять или просить. На такое можно идти лишь по зову сердца…

— Далеко эти… земли?

Гансауль пробурчал:

— Далеко. Далеко на севере…

Магор поднялся:

— Есть один путь… Когда-то давно в этих местах жил народ, он достиг многого в науке, но что-то случилось. Кое-где остались их следы, вот, в том числе ходы или порталы. Они скрадывают расстояния, вошел в ход здесь, а через миг оказался в другом городе. Дакаровские слуги ими вовсю пользуются, но не знают, что была ещё одна сеть порталов, она почти вся разрушилась, лишь ход в Фаварат ещё действует, а оттуда три дня пути до Поганых земель. Дакар окружил нашу долину безликими, нежитью, но благодаря этому ходу мы пока ещё имеем, хоть и жалкую, но связь с внешним миром.

— Ясно! Я надеюсь, нам дадут наконец-то пожр… поесть? — Хак болезненно сморщившись, потер урчащий живот. — А потом можно и в Поганые Земли прогуляться.

— Так вы… вы согласны?!

— Ну… не знаю, что там решит Гансауль, а я… конечно! Этот ваш Фарай, считай мне жизнь спас, причем дважды. А я долгов не забываю.

Магор повернулся к Гансаулю.

— Эта мразь ответит за смерть моего отца!

— Кстати, раз ты такой все знающий старик, скажи… а я могу, — Хак посмотрел на Магора с затаенной надеждой, — ну… как-нибудь вернутся в свой мир?

— Это знает только Фарай…

Стража пропустила без всяких проблем — жетон Имперской безопасности открывает любые двери, даже королевского дворца. Длинный коридор, на стенах — портреты великих предков короля, из распахнутых дверей донеслись звуки музыки, но спутник Цукенгшлора колдун Алшар, не дойдя до конца, свернул влево. Там лестница, в два счёта поднявшись, попали в ещё один коридор. Зыркнув по сторонам, колдун шагнул к одной из дверей. Цукенгшлор невольно съежился — двое громил из «королевской сотни» покосились недовольно. А эти мордовороты подчиняются исключительно королю, и даже Имперская безопасность им не указ. Алшар пробубнил что-то глухо, громилы почтительно расступились, майор невольно выдохнул с облегчением. Двери раскрылись, донеслась отчаянная ругань, Цукенгшлор узнал голос короля, к удивлению, тот сквернословил хуже сапожника. Алшар поспешил на голос, комната огромная, с городскую площадь, заставлена мебелью, тут и там картины, сундуки, расшитые занавеси, дорогое оружие. Больше напоминает рынок, чем королевские покои. Майор догнал колдуна, когда тот подошел к королю со спины. Король самозабвенно орет на слугу, ничего не замечая вокруг. Слуга, опустив очи, хлюпает носом, совсем сопливый мальчишка лет шестнадцати. Алшар положил руку на плечо короля, тот вздрогнул и рывком развернулся, несмотря на приличный вес.