(букв. “общественный акт”) на Западе более известно в японском произношении:
коан. Коаны состоят из загадок, абсурдных утверждений или диалогов, у которых нет логического значения или которые подрывают понимание буддизма. Их следовало обдумывать, чтобы сбросить оковы рациональности – “поститься сердцем”. Как правило, подобные диалоги выстроены так. Ученик, который хочет быть хорошим буддистом, задает прямолинейный вопрос о сути учения. Наставник в ответ выдает парадоксальное высказывание, пытаясь вывести ученика из концептуальных рамок. Ученик приходит в замешательство, медлит, иногда пытается задать другой вопрос, и тогда наставник бьет его палкой (буквально или метафорически), чтобы спровоцировать духовный нервный срыв. Цель в том, чтобы постоянно атаковать обыденное мышление – вербальное, физическое, социальное – и освободить телесный разум от ограничений рассудочного мышления, дабы через шок привести ученика в состояние
у-вэй.
Многие коаны демонстрируют крайне необычное поведение (ношение сандалий на голове, обнажение) или физическое насилие. Там много шлепков, подзатыльников и ударов палкой. Кошек режут пополам. Однако наиболее привлекательные техники несколько мягче. Они пытаются перенаправить внимание учеников с абстрактных учений или планов на будущее на действительность здесь и сейчас. Один известный коан начинается так: “Монах сказал Дзёсю: «Я только что пришел в ваш монастырь. Пожалуйста, учите меня»”. Этот монах во многом похож на торопыгу Янь Хоя: бойскаута с ясными представлениями о том, чему его будут учить, и, возможно, тайным желанием продемонстрировать свою готовность. Мы в Канаде называем таких людей keener.
– А ты уже поел рисовой каши? – спросил Дзёсю.
– Поел, – ответил тот.
– Так вымой лучше миску, – сказал Дзёсю.
В этот миг монах обрел просветление.
Ключом к просветленному у-вэй является не долгое обучение доктрине, а способность видеть и правильно реагировать на то, что перед тобой. Китайский наставник – автор сборника, из которого взят этот коан, – комментирует его так: “Только потому, что это очевидно, это так трудно заметить. Люди ищут огонь с зажженной лампой; если бы они поняли, что сама лампа содержит огонь, они могли бы сварить себе рис гораздо быстрее”.
Как и просветленные монахи из коанов, герои “Чжуан-цзы” призваны показать нам, какими счастливыми и успешными мы станем, если возложим контроль на неосознаваемую психику вместо сознательной. Хотя Чжуан-цзы часто приводит в пример ремесленников и рабочих, люди вроде повара Дина и краснодеревщика Цина – это скорее метафоры, целью которых является обучение читателей “секрету жизни”. Лезвие ножа в руках повара Дина не имеет толщины, поэтому может проходить сквозь пустоту между сочленениями туши. Точно так же человек, который искренне отказывается от личности, может свободно чувствовать себя в обществе.
