Тина была единственным человеком, способным оценить разноцветные шарфы Рады, поскольку одевалась еще более ярко и смело. Смело не в смысле коротких юбок и декольте, смело — значит интересно и необычно.
Тина выросла в семье художников, одна из комнат в квартире всегда была отдана под мастерскую, там стояли полные красок и эмоций картины матери, мольберты, там пахло олифой и искусством. Отец Тины, знаменитый художник-иллюстратор, прочивший дочери поступление в полиграфический, больше любил работать за столом и предпочитал тонкие линии и аккуратные мазки, мать же стремилась к свободе движения и мысли. От матери-то девушка и унаследовала свою любовь к неистовым цветам, и могла одновременно надеть красные штаны, зеленую футболку и желтые круглые бусы, скрепив волосы двумя красными, в тон штанам, японскими палочками.
За свое детство Тина перебывала на таком количестве выставок и квартирников современных авангардных художников, что составила бы достойную конкуренцию любому солидному искусствоведу. Ей впору было писать историю новейшей русской живописи, но она мыслила более масштабно и мечтала проектировать нечто значительное и фундаментальное.
Девочки подружились еще в школе. И Тина стала лучшим и преданным другом Рады, которой больше не с кем было поделиться мыслями и волнениями.
В детстве Рада жила с мамой и ее вторым мужем, выдающимся кардиохирургом Скобельниковым. Виктор Павлович, так звали отчима, не умел, да и не хотел общаться с детьми. Он был сутками на работе. Мама занималась собственной жизнью. Отца Рада не помнила, он умер от воспаления легких, когда ей было три года. Виктор Панфилов был переводчиком-арабистом, корпел над исследованиями творчества Аль-Мутанабби, но ради светской жены устроился на работу в посольство и совершал частые дипломатические поездки в Эмираты. Рада чувствовала свое духовное родство с папой и любила смотреть на фотографию этого улыбающегося человека в больших очках. Казалось, что она почти помнит его лицо с теплым колючим подбородком. Наверное, по зову крови она решила поступить на филологический.
Денис, напротив, оказался сыном своей матери, на бесконечных богемных и светских тусовках он чувствовал себя, как рыба в воде, с детства был всеобщим любимчиком: в красивой рубашке, с густыми каштановыми кудрями, румяными щечками и неземной улыбкой, он был похож на маленького ангелочка. Тамара Игоревна, мама Рады и Дениса, с удовольствием воспользовалась всеми своими связями и отдала ненаглядного первенца в Щукинский театральный институт, где высокий красавчик, похожий на молодого Олега Даля, продолжал покорять своим обаянием и юных студенток, и видавших виды профессоров.
