Эта его речь добила всех. Меньше всего мы ожидали презрения. Страха, растерянности, злости, неприятия, возмущения, но не такого откровенного издевательства. Я не знаю, кто первым бросил в него нож, но первая молния почему-то полетела в меня. Мне, к счастью, удалось уклониться. Уклонился я неудачно – ударился о какой-то столик, что-то опрокинув. При этом ударившись головой о его столешницу, да так, что на секунду потерялся в пространстве. Затем какой-то вспышкой меня отбросило ещё дальше. По пути моя нога угодила в здоровенный медвежий капкан, и уже кубарем, вместе с капканом я покатился дальше. Остановившись, схватил первое попавшееся под руку и бросил в сторону играющего с нами, как кошка с мышками, бывшего главаря. Что это было, мне даже не удалось разобрать. Эффект превзошёл мои ожидания. И он, и два моих подельника зависли парализованными. Это был шанс. Шанс, который нельзя упустить. Нога в капкане – не беда, пройдём и с капканом. Да, больно, но возможно. Сжав всю свою волю в кулак, мне удалось, подволакивая ногу, доковылять до противника. Три-четыре удара заточкой по печени ещё никто не переживал. Моих приятелей отпустило секунд через пять. Похоже, успел я вовремя.
Мои подельники отделались обширными ожогами. Мне же повезло меньше всех: ожогов-то у меня не было, а вот капкан оказался магическим, разжать его мог только владелец, который медленно остывал в луже собственной крови. Сделан же этот чёртов капкан был на совесть, так что распилить его наскоро не удалось. Подельники собирали самое ценное по дому. Они стаскивали всё это в большую комнату рядом со входом. Нет, всё это нам не унести. Перетряхнув кучу ещё раз, мы отобрали самое ценное. Надо отдать должное, друзья бросать меня не хотели, но уйти со мной им бы точно не удалось, моя кровь привела бы ищеек за ними. Мы условились, что они оставят мою долю в укромном месте, оговорённом заранее. После этого наши пути разошлись, я пошёл в лес уводить возможную погоню, а подельники – в другую сторону, подальше от этого поганого городишки.
* * *
Уж не знаю, к счастью, или наоборот, но мне как-то удалось оторваться от погони. Я забредал всё дальше и дальше в лес. Деревья менялись, лес становился всё темнее и страшнее. Блуждал по нему я около двух дней. Питался чем придётся. На второй день нога с капканом слушаться меня категорически отказывалась, она вся посинела и опухла. Размеры её увеличились, наверное, раза в два. К счастью, это безобразие творилось только до колена. Я собрал с ближайших окрестностей всё съедобное, что только возможно, питался и грибами, и ягодами, и личинками, даже кору пробовал жевать (где-то слышал, что она очищает раны). Не помогало. К концу второго дня начались бред и беспамятство. Очнулся уже у эльфов в лагере.
