— Перестань себя мучить, Джон, — успокаивающе сказала Аманда. — Это серебряная медаль. Выдающееся достижение.
Тебе нужно собраться. Дело не только в тебе. Кэт на седьмом небе от счастья — так же, как все, кто проделал долгий путь сюда ради тебя. Все твои друзья и родственники вместе с друзьями и родственниками Кэт ждут тебя внизу. У тебя еще будет время над всем этим поразмыслить, но только не сейчас. Так что возьми себя в руки и пошли вниз.
У меня не было сил спорить. Я переоделся и выехал на коляске из номера. Аманда обернулась, бросила на меня оценивающий взгляд и сказала:
— Ты же знаешь, что не можешь поехать вниз без нее. Все горят желанием ее увидеть.
Я вернулся за медалью, нацепил ее на шею и, не проронив ни звука, последовал за Амандой.
Когда мы спустились вниз, вечеринка была в полном разгаре. Шампанское лилось рекой. Все вокруг пожимали мне руку, обнимали и улыбались. «Отличная работа, Джон», — говорили они мне один за другим. Лишь самые близкие мне люди знали, насколько глубоко я был разочарован. По ходу праздника я немного расслабился. В какой-то момент мне пришлось выступить с маленькой речью. Я взял микрофон и поблагодарил всех за то, что они приехали в Китай поддержать нас.
— Кэт, ты была великолепным партнером. О лучшем я не мог даже мечтать. Ты отлично поработала сегодня. Знаю, что мы оба немного разочарованы, но серебро — это тоже выдающееся достижение.
Последние слова были неискренними. Серебро означало, что я проиграл самую важную гонку в своей жизни.
После вечеринки я на пару минут вернулся в номер. Там я снова попытался избавиться от медали, но Аманда даже слышать об этом не хотела. Многим из наших друзей хотелось выбраться на воздух, осмотреть город и пройтись по злачным местам. Я неохотно взял медаль с собой. Когда мы с Амандой забирались в такси, водитель повернулся ко мне и на ломаном английском произнес:
— Паралимпийса?
— Да, — ответил я.
Он просиял радостной улыбкой:
— Ты одерзать победа?
— Я получил серебро, — сказал я с энтузиазмом человека, сидящего в очереди к зубному врачу.
Но воодушевления таксиста с избытком хватило на нас обоих.
— Показы мне, показы! — попросил он. Я передал ему медаль.
— О-о-о-о, — протянул он с благоговением и почтением. С этого момента он обращался со мной, как с королевской особой. Такого же внимания я удостаивался во всех ресторанах и барах, которые мы посетили за несколько следующих дней. Серебряная медаль казалась людям невероятным достижением и, по крайней мере, в эти дни я чувствовал себя с ней вполне комфортно.
