Но одной лишь возможности менять к лучшему жизнь людей, которых я даже не знал, было недостаточно. В плане взаимоотношений я не сдвинулся с того места, где находился в момент знакомства с Мори. Мимолетных отношений у меня было более чем достаточно. Но ни к одной из этих девушек я никогда не питал по-настоящему глубоких чувств. Я все еще продолжал цепляться за ту часть себя, от которой Мори советовал мне освободиться. «Чтобы изменить свою жизнь, мне нужно сначала измениться самому, — сказал я себе. — Если мне не удается построить взаимоотношения, то, может быть, проблема кроется в моем подходе к этому вопросу и в том, что я пытаюсь от них получить».
Копаться в себе всегда неприятно, особенно когда человек становится совершенно откровенным сам с собой. Однако тому, кто желает расти, откровенность и честность абсолютно необходимы. И я был готов расти. Я был готов производить изменения. Я был готов к тому, чтобы перестать жить только для себя и найти кого-то, с кем смогу разделить свою жизнь, кого-то, с кем я мог бы быть таким, какой есть, а она могла бы быть такой же со мной. Когда я задумался о том, кто мог бы стать таким человеком, ответ был только один.
Как я уже упоминал в начале этой главы, когда мы встретились с Амандой, ни для кого из нас это не было любовью с первого взгляда. Мысль вступить в романтические отношения даже не приходила нам в голову, когда мы вместе работали над рекламой моей первой книги. За годы знакомства мы стали близкими друзьями. «Но разве не так все и должно быть? — спросил я себя. — Разве близкая дружба не является идеальной почвой для построения настоящих, долговременных взаимоотношений?» После такого озарения я уже точно знал, что нужно делать дальше.
У меня была бутылка шампанского Dom Pérignon, приберегаемая для особого случая. Я позвонил Аманде.
— Давай как-нибудь поужинаем вместе, — предложил я.
Учитывая напряженность наших графиков, согласовать время проведения такого мероприятия было нелегко. Однако мы сумели это сделать. Аманда согласилась приехать в Пенрит и приготовить ужин, если я обеспечу вино. Она полагала, что это было простое приглашение на ужин. Ей еще было невдомек, какие далеко идущие цели я преследовал.
Как только Олимпийский комитет Пекина опубликовал изображение золотой медали для грядущих Паралимпийских игр, я загрузил его в свой компьютер и распечатал в четырех экземплярах. Одно изображение я наклеил на холодильник, другое повесил на стене кабинета прямо перед собой, третье разместил в комнате для тренировок, а последнее — в своей спальне так, чтобы медаль стала первым, что я вижу по утрам после пробуждения.
