— Негоже эдак, — жестко и твердо сказал Карасулин. Плюнул в снег. Повернулся к Пикину. — Не буравь меня глазами. Расстреливать надо виновных. И так… разговариваем с мужиком, как каратели.
— Ты что, спятил?! — звенящим от бешенства голосом выкрикнул Пикин, наступая на Карасулина.
— Сами ополоумели. Разве так с крестьянами говорят? Чуть что — «изъять, расстрелять». Да вы что, очумели? Надо же хоть чуть… — постукал согнутым пальцем себя по лбу. — Если бы Ленин узнал, он бы вас…
— Ты кто, секретарь ячейки или провокатор! За такие слова тебя первого надо… — рука Пикина нырнула в карман куртки.
— Думаешь, в хром оболокся, так я перед тобой на брюхе поползу? Двум свиньям щей не разольет, а туда же, губернский комиссар! Не вынимай свою пукалку, соплей перешибу.
Не спуская сузившихся злых глаз с Карасулина, продкомиссар слегка пригнулся, попятился. Чижиков схватил его за руку, выдернул ее из кармана. Их обступили кольцом красноармейцы и доселе топтавшиеся поодаль крестьяне.
Чижиков чувствовал: необходимо что-то сказать, но не мог подыскать нужных слов. Видимо, поняв это, Арефьев придвинулся к Карасулину.
— Теперь нам многое прояснилось, — проговорил негромко, прикрыв набрякшими веками желтоватые глаза. — О вы- воротне вы точно изволили сказать…
— Ишо ты, канцелярская крыса, в мужичьи дела нос суешь. Только ведь и умеешь протоколы строчить. Ты перышком поскрипишь, а людям с твоей писанины голову напрочь. И при царе, поди, пописывал… Меня не затемнишь. Я у своей власти весь на виду. Сам ее на ноги ставил. Зимний брал. Колчаковские тылы громил. И не пугай меня, гражданин следователь! — Повернулся и саженными шажищами зашагал к Народному дому, куда со всех концов села тянулись люди.
— Вы не смеете, не смеете! — Ярославна Нахратова подскочила к Арефьеву, тыча тому под нос маленький покрасневший кулачок. — Ваши глупые, провокационные намеки на руку классовым врагам! — Повернула к Пикину пылающее лицо — И вы со своим… Ваши слова ничего, кроме вреда!.. — сорвалась, засеменила за Карасулиным.
— Теперь мне вдвойне ясней, почему именно в Челноково случилась беда, — ошеломленно моргая, выдавил многозначительно Арефьев.
— Завтра же договорюсь в губкоме о замене Карасулнна и этой… Проэсеровский холуй, а не секретарь волпартячейки. В ревтрибунал его… Ленин каждый день шлет телеграммы о хлебе. «Срочно», «В порядке боевого приказа», «Приложить все силы»… Петроград пухнет с голоду. А этот прохвост… — Пикин так дернул головой, словно горло захлестнуло петлей. Открытым ртом жадно втянул морозный воздух. — Этот…
