1. Проработать вопрос о создании научно-совещательного органа при Государственном Комитете Обороны СССР из авторитетных лиц для координирования, изучения и направления работ всех ученых, научно-ис-следовательских организаций СССР, занимающихся вопросом атомной энергии урана.
2. Обеспечить секретное ознакомление с материалами НКВД СССР по урану видных специалистов с целью дачи оценки и соответствующего использования.
Примечание:
Вопросами расщепления атомного ядра в СССР занимались: академик КАПИЦА - в Академии наук СССР, академик СКОБЕ ЛЬЦИН -Ленинградский физический институт и профессор СЛУПКИИ - Харьковский физико-технический институт.
НАРОДНЫЙ КОМИССАР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА С.С.Р. Л. БЕРИЯ
Надо сказать, что указанные в примечании ученые хотя и были известными физиками, но расщеплением ядра никогда не занимались.
Берия решил не торопиться с передачей материалов Сталину и порекомендовал Квасникову направить доклад, вначале, для анализа физикам. В то время у Лаврентия Павловича была своя «академия» из ученых, арестованных по разнообразным причинам. Они работали в так называемых «шарашках», организованных НКВД для «повышения эффективности творческого труда». Через такие «шарашки» прошли многие, впоследствии очень крупные ученые, в том числе Главный конструктор ракет Королев, Генеральный конструктор самолетов Туполев, нарком боеприпасов Ванников и другие. В такую вот «академию» и попал на анализ доклад разведчиков. Вывод «академиков» был для Квасникова неутешительным - на реализацию атомной программы нужны миллиардные затраты, лет десять труда, но даже после этого её перспектива весьма туманна.
Выводы ученых были представлены Берии. Письмо к Сталину он подписывать не стал (поэтому оно приведено без даты), и доклад был возвращен Квасникову, вместе с упреком в дезинформации. Далее, как рассказывает Леонид Квасников [20]: «Мы добыли дополнительные сведения, отвергающие возможность дезинформации, и Берия был вынужден доложить Сталину об американо-английских разработках. Но было это уже позже. А в октябре 42-го собралось узкое Политбюро, на котором обсудили полученные разведданные и, в конце концов, решили начать работу над атомным оружием в СССР..
Когда материал по разработке атомной бомбы начал поступать от разных источников зарубежной разведки, Берия в марте 1942 г. направил докладную записку на пяти страницах Сталину и в ГКО, рекомендуя определить её важность [32].
