Независимых Государств, защищать права соотечественников, оказавшихся за
пределами России, заложить новый политический фундамент отношений со странами
Центральной и Восточной Европы и в целом переналадить механизмы взаимодействия
с внешним миром. Именно эта кропотливая работа, не всегда заметная для широкого
общественного мнения, диктовала логику формирования внешнеполитического курса.
Она-то и была основным источником концептуальных наработок, которые затем
постепенно кристаллизовались в устойчивые принципы и стиль международной
деятельности Российского государства.
Одним из главных итогов этой работы стал тот несомненный факт, что Россия
приступила к осуществлению невиданно сложных и болезненных внутренних
преобразований в условиях благоприятного, в целом, международного окружения.
Российскому государству удалось не допустить хаоса на границах с новыми соседями, обеспечить безопасность страны на уровне, позволившем ей резко сократить бремя
военных расходов, мобилизовать широкую международную поддержку российских
реформ, во многих случаях носившую не декларативный, а вполне действенный
характер.
Само существо проблем, с которыми столкнулась Россия в области внешней
политики, настраивало на реалистическую оценку международной обстановки и
прагматический подход к собственным целям и задачам. В условиях крайне
противоречивой международной ситуации крепло убеждение в том, что единственно
надежным ориентиром внешней политики является последовательная защита
национальных интересов. Только на такой основе можно было адекватно реагировать
на современные угрозы и вызовы, осознанно формулировать позиции по
международным проблемам, целенаправленно выстраивать отношения с другими
государствами.
Во внешнеполитических дебатах 90-х гг. не раз – и вполне обоснованно –
поднимался вопрос: в чем именно состоят национальные интересы России? Ведь от
ответа на него напрямую зависел конкретный образ действий страны на
международной арене.
Наследием советской внешней политики была психология «сверхдержавы», стремление участвовать во всех сколько-нибудь значимых международных процессах, зачастую ценой непосильного для страны перенапряжения внутренних ресурсов. Такой
подход не мог быть приемлемым для России с ее огромным бременем нерешенных
внутренних проблем. Здравый смысл подсказывал, что на нынешнем историческом
отрезке внешняя политика призвана в первую очередь «обслуживать» жизненные
интересы внутреннего развития. Это – обеспечение надежной безопасности, создание
