Ночью, со среды на четверг, ВВС продолжали наносить удары по сирийцам, изолируя их аэродромы, не давая возможности вводить в действие войска.
Так сирийцы начали двигать на передовые позиции 3-ю танковую дивизию. 47-й полк вышел из Хомса. Его обнаружили ночью. Израильские самолеты разнесли все трейлеры и танки. От полка остались только осколки.
Речь шла лишь о том, расширит ли Израиль свои действия и войдет в Сирию со стороны Ливана, не говоря уже о Голанских высотах, и с флангов окружит Дамаск.
Президент Сирии Асад в панике послал министра обороны Мустафу Тласа в Москву. Лишь впоследствии стало известно, что Тлас просил СССР – взять на себя воздушную оборону Сирии, создать «воздушный зонт».
Москва отказала.
В оружии и самолетах отказа не было. В Сирию прибыло множество советников во главе с заместителем командующего ПВО генералом Юразовым. Было даже сообщение о том, что на некоторых южных военно-воздушных базах СССР было сконцентрировано оборудование в больших количествах, очевидно, для посылки в Сирию.
Международные средства массовой информации писали, что, по мнению западных военных экспертов, советская военная машина потерпела в «электронной войне» в Ливане полный крах, сравнимый с технологической катастрофой.
Израиль вторично потряс мир.
Первым было потрясение после Шестидневной войны.
Конечно же, страны Варшавского пакта и, в первую очередь, СССР – пытались преуменьшить значение этого поражения, по старому своему рецепту замалчивая его. Но советская военная разведка и ГРУ из кожи вон лезли, чтобы открыть секрет уничтожения ракет СА.
Ведь речь шла не столько о престиже сверхдержавы, сколько о необходимости исправить ущербность собственного оборонительного пояса, Варшавского пакта.
Оказалось, что Израиль, одной из характерных черт жителей которого является неудержимая болтовня, умеет хранить секреты.
Какие только фантастические объяснения не возникали, с множеством деталей и подробностей опубликованные в средствах массовой информации – о разгроме ракетного пояса.
Все они были далеки от истины.
Позже пытаюсь выжать из памяти сына наиболее острые мгновения дней войны.
Вспоминает нехотя…
В Хадере, в полночь сообщают – объявлена всеобщая мобилизация. Склады вооружения открыты всю ночь. Забиты мобилизованными.
Час «Шин» – на рассвете 6 июня.
Год тысяча девятьсот восемьдесят второй. А мне девятнадцать лет.
В двенадцать – колонной – танк, бронетранспортер, танк – грузовики с оружием и едой сзади – вкатываемся в Ливан через ворота Тулип в «добром заборе».
