". К сожалению, не существует иного способа фиксации ВРЕМЕНИ кроме как посредством его отражения в ВЕЧНОСТИ...
Агония "матери городов русских" и землетрясения в крысиных норах советской славистики в идеальном мире могут находиться совсем рядом...
Среди многообразных усилий по вколачиванию гвоздей в гроб сиониста-пантюркиста Сулейменова любопытны попытки таскать каштаны из огня чужими руками. В статье "Сторожу огонь" ("Литературная газета" за 20 авг. 1986 г., стр. 2) Д.С. Лихачёв сообщает: "О переводе 'Слова о полку Игореве' И. Шкляревского мне уже приходилось писать как об одном из лучших и точнейшем". В книге И. Шкляревского [26] на стр. 91 читаем: "В Киеве до петухов солнцу путь перейдёт в тумане, а чуть свет -- он в Тмуторокани!" Как видите, и петухов сохранил, и нелепицу уничтожил, но... исказил текст "Слова"! Там же на стр. 88 читаем: "А не диво и старому помолодети, коли сокол птиц избивает, перья с неба роняет, -- не даст гнезда своего в обиду". Проблема с линькой для ясности просто исключена. Ничего себе "точнейший перевод"! Не найдя "подходящей реконструкции" на уровне древнерусского текста, Дмитрий Сергеевич решил, вероятно, найти таковую на уровне перевода!..
У Лихачёва и его школы появился новый смертельный враг: в "Новом мире" № 5-6 за 1984 г. опубликовано эссе А. Никитина "Испытание 'Словом...'". Против злодея объявлен крестовый поход. В сборнике 1986 г. [27] целых две статьи посвящены разоблачению козней нечестивого, действующего, вероятно, по наущению самого Сатаны!
Из статьи "Несостоявшееся открытие" (М.А. Робинсон, Л.И. Сазонова, стр. 198-219): "Суть статьи А. Никитина, который во вступительной заметке от редакции рекомендуется как 'историк и писатель', сводится к следующему. 'Слово о полку Игореве' в своих основных частях -- произведение неоригинальное. Текст его, создававшийся как минимум в три этапа, заимствован из неких 'поэм' Бояна, которые были посвящены якобы описанию борьбы детей князя Святослава Ярославича со своими родными дядьями за наследство отца. Безымянный автор 'Слова' лишь приспособил 'текст' своего предшественника XI в. к сходной, по мнению А. Никитина, исторической ситуации XII в. В целом концепция А. Никитина антинаучна. Она основана на произвольной фантазии, внутренних противоречиях, сочетающихся с неосведомлённостью автора в области древнерусской литературы, истории языка, палеографии, текстологии, собственно истории
