Произошло это так: когда после митинга на заводе Михельсона Ленин в десять часов вечера вышел во двор гранатного цеха и подходил к автомобилю, из толпы в него три раза выстрелили. Глава правительства упал лицом вниз, а толпа бросилась врассыпную: большинство испугались, что их заподозрят в соучастии. Однако комиссар пятой Московской пехотной дивизии Батулин не растерялся и бросился отлавливать свидетелей. Когда он уже отчаялся кого-либо догнать, то увидел на Серпуховке странную женщину с зонтом и портфелем в руке, державшуюся за дерево. Батулин подбежал к ней и спросил, что она там делает, и получил крайне подозрительный ответ: "Это сделала не я". Он тут же схватил злодейку за волосы и оттащил в военкомат Замоскворецкого района, где уже через час ее допросил председатель Московского ревтрибунала Дьяконов.
Первоначально допрашиваемая назвалась "Фейгой", что на идише значит "фиалка". Потом она назвала себя Фаней Каплан, что означает "жрец", но уже по-польски. Когда стали проверять ее личность, то выяснилось, что настоящее имя подозреваемой - Дора Ройдман. Она родилась в 1890-м году в семье волынского цадика-кабаллиста Нохима Ройдмана из династии Нохума Чернобыльского. В начале века Ройдманы переехали в Киев, где Дора совсем еще подростком вступила в террористическую организацию. В 16 лет после случайного взрыва бомбы на конспиративной квартире ее арестовали и приговорили к смертной казни. Однако генерал-губернатор заменил "вышку" на вечные каторжные работы. Срок она отбывала в Забайкалье, в крохотной Мальцевской тюрьме всего на 30 человек. Начальник тюрьмы был по словам арестантов "человек не злой и стесняющийся". Весной 1917 года ее освободили по амнистии.
На первом же допросе Дора призналась в том, что именно она застрелила Ленина, но, я думаю, она это сделала только для того, чтобы поиздеваться над чекистами, потому что... была совершенно слепой! Зрение у нее катастрофически ухудшилось сразу после контузии от взрыва бомбы, а вынесение смертного приговора так подействовало на ее нервную систему, что она полностью ослепла. После освобождения лечилась в Харькове и в Крыму, но безрезультатно. Летом 18-го года она приехала в Москву и поселилась у подруги - бывшей политкаторжанки в Замоскворечье, недалеко от того места, где ее арестовали. Сильное нервное расстройство и слепота сделали ее настолько беспомощной, что она редко выходила из дома без подруги. Именно поэтому она и держалась за дерево в тот роковой вечер!
