– Да, señor, – пробормотала Гаэль с тем же акцентом, что и Матушка Хильдегард, как будто они и впрямь состояли в родстве.
Она бочком вышла из кабинета, сунув руки в карманы и бросив напоследок беглый взгляд на Офелию. Девушка поняла его смысл так ясно, словно Гаэль шепнула ей на ухо: вперед, только ты можешь вытащить Рено из темницы!
– Значит, ты об этой малышке говорил мне по телефону? – уточнила Матушка Хильдегард. – Это она застревает в зеркалах?
Арчибальд так по-хозяйски положил руку на голову Офелии, словно она была его невестой, а не Торна.
Он не обращал никакого внимания на ее шарф, который яростно хлестал его по пальцам.
– Мадам, позвольте мне представить вам лучшую чтицу Анимы. Как только я узнал о ее визите, я решил, что настал самый удобный случай прояснить нашу… гм… ситуацию.
Он явно осторожничал, чтобы не сказать лишнего, и это все больше сбивало Офелию с толку.
– Ну, надеюсь, управимся быстро, – проворчала Матушка Хильдегард, гася свои сигары, одну за другой, в пепельнице на ножке. – Я полночи работала над планами графа Бориса.
– Главное, не двигайтесь! – шепнул Арчибальд Офелии, еще крепче надавливая на ее голову.
Матушка Хильдегард опасливо выглянула в коридор, после чего старательно заперла дверь на ключ и щелкнула пальцами. В комнате ничто не шелохнулось, ни одна лампа не мигнула, и однако у Офелии так перехватило дыхание, словно она рухнула в глубокий колодец.
– Дышите глубже, – посоветовал Арчибальд, дружески потрепав ее по волосам. – Сейчас это пройдет.
Офелия с пристальным вниманием оглядела бильярдную. Вся обстановка осталась прежней: те же зеленые шторы, тот же приглушенный свет, – и все же кое-что изменилось. Цветные бильярдные шары, лежавшие в сетках, теперь были рассыпаны по зеленому сукну, как будто игроки только что окончили партию. Да и воздух изменился: в нем витал запах табака, и не без причины, – пепельницу переполняли окурки. А Офелия могла поклясться, что несколько секунд назад, когда Матушка Хильдегард гасила в ней свои сигары, она стояла пустая и вычищенная до блеска.
Комната-двойник. Они очутились в точной копии бильярдной, но как бы ни было велико сходство, пространство сделалось иным. Офелия знала, что Матушка Хильдегард способна накладывать одно помещение на другое, – однажды девушка уже стала пленницей в двойнике библиотеки, – но проделать такую операцию, просто щелкнув пальцами… это было настоящее чудо.
Арчибальд подтолкнул Офелию к дивану, на котором кто-то забыл красивую фарфоровую трубку.
