Офелия растерялась вконец, узнав Матушку Хильдегард. В этом беспорядочном уродливом сочетании жира и костей, бигуди и сигар (она курила две разом) даже трудно было сразу распознать, кто перед тобой – мужчина или женщина. Ее кожу густо усеивали коричневые старческие пятна. Кто бы мог подумать, что под дряхлой оболочкой человеческой руины скрывается гениальный архитектор, знаменитая изобретательница песочных часов, женщина, способная моделировать пространство, как если бы оно было из пластилина?! Одни только крошечные черные глазки выдавали своим пронзительным блеском ее острый, незаурядный ум.
– Меня нельзя назвать ранней пташкой, – хрипло, с сильным акцентом буркнула Матушка Хильдегард. – Я пришла лишь потому, что это ты меня позвал, Огюстен.
– Арчибальд, мадам Хильдегард, Арчибальд. Но я просил, чтобы вы пришли одна.
Только теперь Офелия заметила – и тут у нее взволнованно забилось сердце, – маленькую женщину, сопровождавшую Матушку Хильдегард. Она была одета в спецовку механика, а плоская фуражка безуспешно пыталась скрыть ее темные кудрявые волосы и поразительные глаза: правый – ярко-голубой, левый – невидимый за черным моноклем.
Гаэль!
Неужели она решилась покинуть подвалы Лунного Света лишь для того, чтобы увидеть Офелию?! Но ведь это чистое безумие! Гаэль, которая была такой же работницей, как Офелия – аристократкой; Гаэль, единственная выжившая из Нигилистов – клана, по силе превосходившего все остальные кланы на Полюсе!.. Только черный монокль позволял ей ослабить действие своего «дурного глаза», как она его называла. Выходя на люди, Нигилистка рисковала быть разоблаченной и разделить судьбу погибших родичей. Ах, если бы Офелия могла объяснить Гаэль, что нельзя втягивать голову в плечи и прятать лицо под козырьком фуражки – одно это уже давало повод присмотреться к ней повнимательней…
– Она моя внучка, – объявила Матушка Хильдегард. – Все, что касается меня, касается и ее.
Офелия знала по собственному опыту, что старая дама вполне может солгать во имя спасения других людей. По скептической усмешке Арчибальда девушка поняла, что и он к этому привык.
– Да будь она даже вашей дочерью, это никак не меняет тот факт, что ее присутствие нежелательно. Но раз уж вы здесь, мадемуазель механик, – обратился он к Гаэль, – не могли бы вы проверить туалет на втором этаже? Мне доложили, что там барахлит спуск.
