Участие в формировании стрессовых реакций нервной регуляции делает актуальным вопрос о том, как реализуются при стрессе типологические особенности центральной нервной системы. В.И. Рождественская с сотрудниками отметила, что снижение работоспособности при стрессе от утомления – при длительной однообразной деятельности – возникает у испытуемых со "слабой" нервной системой раньше, чем у лиц с "сильной" нервной системой. Те же авторы показали отсутствие абсолютной зависимости уровня работоспособности при стрессе от силы нервной системы [148, 231]. Вместе с тем ими было отмечено, что стрессу могут быть более подвержены лица с "сильной" нервной системой, особенно в тех случаях, когда стрессором являлось длительное повторение монотонных, однообразных сигналов. У лиц со "слабой" нервной системой стресс монотонии возникал с меньшей вероятностью, причем (в отличие от испытуемых с "сильной" нервной системой) он заметнее проявлялся при монотонной деятельности с дефицитом внешней директивной информации. В.С. Мерлином было отмечено, что людям со "слабой" нервной системой свойственна большая перцептивная чувствительность, чем обладателям "сильной" нервной системы. Это позволило ему показать, что индивидуальные различия стресса зависят не только от "силы" и "слабости" нервных процессов, но и ряда других свойств нервной системы и психических процессов [194].
Ряд авторов полагают, что слабой нервной системе в отличие от сильной недостаточно собственных внутренних энергетических ресурсов для поддержания функционального тонуса [148, 231].
Тяжелая физическая работа или монотонная деятельность вызывали увеличение в ЭЭГ медленных ритмов [234]. Полагают, что смещение частотного спектра ЭЭГ в сторону более низких частот указывает на снижение функционального состояния мозга и некоторых показателей психических возможностей [247]. Обнаружено снижение альфа-ритма при таких стрессогенных факторах, как сенсорная депривация [477]. Чем дольше длится изоляция, тем ниже частота альфа-ритма. Однако есть данные, что снижение альфа-активности в условиях депривации не есть показатель понижения уровня активности мозга [431]. Следует помнить о существовании различных механизмов изменения ритмической электрической активности головного мозга на разных стадиях стресса, а также об индивидуальных различиях изменений ЭЭГ в стрессогенных условиях [46, 101, 168, 431 и др.]. Это сужает возможности использования ЭЭГ-показателей для диагностики и тем более для прогнозирования стадии стресса и интенсивности его проявлений, в частности эмоционально-психических реакций. Среди электрофизиологических показателей психических состояний не смогли выделить какого-либо единичного или комплексного показателя выраженности стресса. Поиски электроэнцефалографических критериев состояния нервно-психических функций человека пока не дали широко используемых результатов.
