Движению корпуса чинились всевозможные затруднения, в особенности пресловутым «Викжелем» и распоряжениями командующего Северным фронтом, генерала Черемисова. Эшелоны умышленно задерживались в пути. Провиант и фураж не доставлялись. Агитаторы вели бешеную пропаганду, и 4-я Донская дивизия уже обнаруживала известную неустойчивость.
За ужином на станции Луга, Крымов сидел в обществе офицеров своего походного штаба. Крымов был в мрачном, подавленном настроении. На вопрос одного из подчиненных ответил:
— Что будет завтра — не знаю!.. Знаю только, что браунинг при мне!
Эта фраза наводит на размышления.
Не предчувствовал ли Крымов грядущую неудачу?..
Не сознавал ли, что не сила противников, а собственная слабость приведет к катастрофе?..
Не ощутил ли всю тяжесть ответственности перед страной и историей, наложенную на него в эти роковые минуты?..
Движение на Петроград было приостановлено.
Из столицы прибыли депутации. Во главе многих из них стояли старые офицеры. Так например, мусульманскую депутацию возглавлял хорошо многим известный, офицер с прекрасной боевой репутацией, бывший елисаветградский гусар, полковник Султан Гирей.
Начались переговоры и митинги, окончательно сорвавшие успех дела. В частях началось колебание. Прибывший от Керенского, Генерального штаба полковник Самарин убедил Крымова в необходимости переговоров с Керенским для координации действий.
Крымов прибыл в столицу. Произошла непродолжительная беседа. Вместо «координации действий», Крымов попал в западню.
Предприятие рухнуло в одно мгновение. Операция, которая при успехе, так или иначе отразилась бы на всем течении последующих событий, потерпела полную неудачу.
В тот же день Крымов покончил с собой.
Во всей этой истории и, в частности, в крымовской смерти, много неясного, загадочного, недоговоренного.
Убийство или самоубийство? Я не свидетель крымовской смерти и, с понятною осторожностью, отношусь ко всем слухам и версиям.
Зная Крымова, могу допустить, что утративший прежнее самообладание, он был в состоянии, при встрече с Керенским, которого искренно презирал, и последовавших с ним объяснений, в минуту гнева нанести ему оскорбление и даже оскорбление действием. При этой попытке, быть может, Крымов заплатил собственной жизнью.
Одно время, местом действия упорно называлась почему-то квартира на Захарьевской улице, а имя Савинкова фигурировало в качестве убийцы.
Все это, конечно, бездоказательные предположения.
В одинаковой степени Крымов мог покончить с собой.
