Адольфус Типс и её невероятная история | страница 48
Днём я пошла гулять одна на вершину холма. Жаворонки летали так высоко, что их было только слышно, но не видно. Мне попались два канюка, они летали между деревьями и кричали, будто мяукали. В какой-то момент они мяукнули, совсем как Типс. Потом я посмотрела на море и увидела в бухте корабли, много-много десятков. Я никогда столько не видела. Наверняка это началась высадка десанта. Ведь не просто же так они тут собрались? И ещё кое-что я сегодня заметила, пока стояла на холме. Были слышны не только обычные деревенские звуки – ещё что-то постоянно гудело, уныло и протяжно. Сначала я не могла понять, что это, а потом догадалась. Это был шум моторов: джипов, грузовиков, танков. Это был гул войны. Я стояла на вершине холма, ветер дул мне в лицо, пахло морем, а я могла думать только об Ади: «Боже, пожалуйста, пусть он приедет повидать меня перед тем, как уйдёт на войну. Пожалуйста, Боже. Пожалуйста».
Вторник 6 июня 1944 г.
Мы услышали об этом по радио. Они ушли. Сегодня утром началась операция во Франции. Ади уехал. Папа, наверное, тоже. День «Д» – вот как они это называют, уж не знаю почему. Мы все поняли: что-то происходит, – ещё до того как услышали радио. Перед рассветом с моря долетел далёкий гром и рёв. Из моего окна были видны вспышки по всему горизонту, и я догадалась, что это не просто какая-то гроза. Это, наверное, были тысячи орудий, которые стреляли одновременно. А когда мы с Барри после завтрака выбежали в поля и посмотрели на море, то увидели, что все корабли ушли. И потому мы не удивились, когда вечером по радио сообщили, что мы высадились по всему французскому побережью: американцы, британцы, канадцы, французы – все-превсе. Дядя Джордж сказал, что уж теперь-то мы немцам покажем. Они с мамой напились сидра и давай от радости плясать на кухне джигу, и глупый злой пёс дяди Джорджа тоже плясал и лаял как полоумный. Сначала мы с Барри только сидели и смотрели на них. Все хохотали. Мама ещё кашляет, когда смеётся, но ей уже гораздо лучше. В конце концов мы вскочили и тоже стали плясать с ними. Мы бегали паровозиком вокруг стола, пока все не выдохлись. Тогда мама дала нам с Барри по полосатой мятной карамельке и немного лимонада в честь праздника. Дядя Джордж с мамой налили себе виски, и мы все чокнулись стаканами. «За победу!», – сказал дядя Джордж.
Дедушка пришёл попозже, после дойки, и мама рассказала ему, что мы услышали по радио. Он ничего не ответил и направился к раковине мыть руки. А потом только и проговорил что «бедняги, бедняги».
