Обычно мы вставали, отряхивались, хватали свои школьные принадлежности и дальше спокойно шли домой. Он быстро перевоплощался из воина в поэта. Только что сосредоточенный и твердый как скала, Кузьма уже расслабленно продолжает некогда оборванный рассказ о поездках на дачу с дядей и старшим братом:
— Я вышел покурить, поссал у ограды, вхожу обратно. Встаю в коридоре, как вкопанный: мой дядя прямо на лестнице бьет своей бабукой телке по лбу.
— Зачем по лбу? — удивляюсь я.
В моем воображении возникали люди, буднично занимающиеся развратом и живущие в нем, непостижимые, как речные насекомые.
— Ну ради прикола. Расчехлился и для разминки стучит ей членом по башке. Я говорю: «Мозги ей не вышиби, дядя!»
«Членом по башке для разминки», — мотал я на ус. В сексе важно быть изобретательным, думал. Всегда я был очень доверчивым, и, скорее всего, Кузьма специально сбивал с толку, понимая, что для меня эти истории — инструкции к действию, что я готовлю арсенал, и ему хотелось, снарядить меня в путь к большому сексу самой сомнительной и нелепой инструкцией.
— А ты? Когда уже расчехлишься? — спрашивал я, тут же, как попугай, повторяя новомодное слово.
— Пока не удалось, — отвечал он с искренней досадой. — Была неудачная попытка с одной целочкой. Только ткнул, а она закричала: «Мне больно, я не буду!»
— А сколько ей было лет?
— Шестнадцать. Думал, уже верняк, но попалась нетронутая.
Такая откровенность после драки заставляла меня не только восхищаться его историями, но и сопереживать ге-рою-рассказчику. Несмотря на всю крутизну, Кузьма еще не получил главный приз. Это успокаивало, заставляло тщеславно надеяться, что я смогу превзойти своего учителя жизни на любовном поприще.
Вот бы успеть этим летом. Если я сделаю это до своего пятнадцатилетия, никогда уже мне не сидеть с кислой рожей на втором плане жизни, — вот так я думал. Но возвращаясь к Кузьме, я должен сделать важное признание: он стал для меня одним из самых влиятельных людей в жизни, я видел в нем сильного старшего брата. Я подражал ему, его стилю, а расплачивался своей помощью в учебе и искренней любовью к его рассказам.
* * *
Мероприятие в ДК мне быстро надоело. Директриса говорила что-то в микрофон, называла имена выпускников. В основном говорила для одиннадцатого класса, нас, девятиклассников, только вскользь поздравила и сказала:
— Надеюсь, большинство останется учиться дальше. Мы вас ждем.
Меня правда ждали, и директриса, и учителя, даже в шутку грозились не давать аттестат, чтобы остался в школе. Сам я пока не знал, что делать, вроде бы и хотелось уже распрощаться с ними, но у нас в семье было принято получать высшее образование. Десятилетка в школе, ВУЗ, честный труд, пока не сляжешь в гроб, и никаких лишних мыслей. Даже моя родная сестра-бунтарка уже заканчивала институт культуры, сводный же брат учился в КемГУ на матфаке, а сводная сестра поступила в институт пищевой промышленности.
