Все началось с создания в феврале 1726 г. (спустя год после смерти Петра I) по указу его вдовы, императрицы Екатерины I, Верховного тайного совета — фактически, правительства страны, в который входили семь-восемь высших сановников петровского времени. Традиционно Верховный тайный совет воспринимался историками как воплощение олигархического (греч. oligarchía — власть немногих) правления высшего слоя аристократии. Собственно, нет ничего неожиданного в том, что управление страной в начале XVIII в. оказалось сосредоточенным в руках группы аристократов; гораздо существеннее то, что кажущийся сегодня пережитком средневековья Верховный тайный совет являлся новейшим порождением камералистской доктрины. Тайные советы (Geheimes Ratskollegium, Geheimes Konseil, Geheimes Kabinett) являлись стандартным институтом координации нарождающейся бюрократии государем (прежде не соприкасавшимся непосредственно с административной рутиной), чья сакральная власть распространяла теперь ауру таинственности и на деятельность высшего эшелона чиновничества. Так что «Верховный тайный совет» был всего лишь дословным переводом сложившейся немецкой формулы. Причем к 1720-м годам лишь наиболее передовые камералистские режимы успели обзавестись рабочим Geheimes Konseil: так, в Ганновере Тайный совет начинает играть ключевую роль после того, как в 1714 г. курфюрст Георг Людвиг принял британскую корону, фактически передав управление курфюршеством Совету, члены которого назывались «министрами».
Российский Верховный тайный совет начал с выработки детального регламента своей деятельности (совершенно нетипичное занятие для органа аристократической олигархии), а затем сосредоточился на том, чем занимались «тайные советы» и «кабинеты» в немецкоязычных странах: изысканием дополнительных средств для казны и сокращением расходов. Созданное Петром I государство давило непосильным бременем на хозяйство страны, сочетая неэффективные и некомпетентные кадры обширного по тому времени аппарата и избыточную структуру учреждений, во многом дублирующих друг друга в результате непродуманности и непоследовательности реформ Петра. «Верховники» (члены Совета) пытались облегчить это бремя, действуя по трем направлениям: сокращая государственные учреждения и их штат (в том числе — армию и флот), рационализируя систему управления (в том числе сокращая подати и порядок их взыскания) и печатая неполновесные деньги для покрытия текущих расходов. Пересматривая решения Петра I (включая те, что противоречили другим его решениям), Совет формально выступал в роли контрреформатора. Однако, действуя всецело в камералистской логике и в рамках заложенной Петром политической модели, он фактически лишь удалял нежизнеспособные или нереалистичные элементы новой государственной конструкции. Что же потребовало отмены в первую очередь, чем пришлось пожертвовать?
