(горно-камералистская наука), но первые Берг-коллегии и Берг-академии появились четвертью века позже.
Наконец, в апреле 1702 г. был издан манифест о приглашении иностранцев на поселение в Россию, который продемонстрировал, что Петр полностью овладел и риторикой камерализма. Манифест открывался преамбулой, демонстрировавшей радикальный разрыв с политической традицией предшественников Петра:
Довольно известно во всех землях, которые Всевышний Нашему управлению подчинил, что со вступления Нашего на сей престол, все старания и намерения Наши клонились к тому, как бы сим Государством управлять таким образом, чтобы все Наши подданные, попечением Нашим о всеобщем благе, более и более приходили в лучшее и благополучнейшее состояние; на сей конец Мы весьма старались сохранить внутреннее спокойствие, защитить Государство от внешнего нападения и всячески улучшить и распространить торговлю. Для сей же цели Мы побуждены были в самом правлении учинить некоторые нужные и к благу земли Нашей служащие перемены, дабы Наши подданные могли тем более и удобнее научаться, поныне им неизвестным познаниям, и тем искуснее становиться во всех торговых делах.
Оказывается, земли Московского царства отданы Богом Петру лишь «в управление» («как то Христианскому Монарху следует»), а не в собственность; и это не его наследственная вотчина, полученная от предков, а самодостаточное и самостоятельное образование — государство. Если Иван IV гордо заявлял о своем праве на произвол («А жаловати есмя своих холопей вольны, а и казнить вольны же!»), то Петр объявляет, что царская власть подчинена определенной цели, и эта цель — «всеобщее благо» и процветание подданных. В полном соответствии с риторикой камерализма главной заботой правителя объявляется защита государства от агрессии извне и забота о процветании торговли.
Эти слова не имели прямого отношения к реальности: Петр I нарушал мирные договоры и первым нападал на соседей (будь то Османская империя или Шведское королевство), правил деспотично, широко используя принудительный труд и обрекая на пожизненную солдатчину сотни тысяч человек. Экономика была подорвана постоянно растущими военными расходами и многократно увеличившимся налоговым бременем: по некоторым оценкам, между 1680 и 1724 гг. сбор одних прямых налогов вырос почти в десять раз (с 494 до 4731 тысяч рублей). Помимо этого государство постоянно изыскивало способы к многократному увеличению косвенных налогов: за ношение бороды и за пользование гербовой бумагой, но также за продажу водки и табака, арбузов и огурцов. Только между 1710 и 1725 гг. совокупные доходы казны выросли более чем втрое (с 3 до 10 млн. руб. в год).
