Симпатичная девица Опарина была старше сверстниц, потому что в некоторых классах сидела по два года. Тонкостью души не отличалась, лихо владела неформальной лексикой, не стесняя себя в выражениях. У нее было два брата – пяти и шести лет. Отчим выпивал и, что больше всего злило Милку, приучал к этому и мать.
Несмотря на видимость грубой, не обремененной деликатностью натуры, была у девушки потаенная мечта, может, даже страсть, – пианино. Другие инструменты ее не интересовали. Когда из приемничка, висевшего на стенке и потемневшего от времени, звучала музыка, Милка спешно освобождала край кухонного стола, принимала позу пианистки, положив растопыренные пальцы обеих рук на стол, и начинала «играть»… Из целого симфонического оркестра она одним ей ведомым чутьем улавливала звуки пианино и отстукивала на столе аккорды. Два малолетних брата, Антошка и Ваня, сидели рядком на покосившейся скамейке, стараясь попасть в такт Милкиного стука болтающимися ногами. Когда затихала музыка, а Милка прекращала «игру», дети старательно, с преданностью в глазах хлопали в ладошки.
Год назад в поселке объявили, что вновь открывшаяся музыкальная школа будет платной (в то время входили в моду всевозможные платные курсы), и ученица Опарина поняла, что ей не светит стать пианисткой. Откуда взять деньги на учебу? В доме не всегда хлеб есть – Ванька и Антошка постоянно хотят кушать!
Мальчишек Милка жалела, хотя были они родные только по матери. Если в школе ей перепадала какая-то конфета, несла домой детям. Отчима презирала: когда бы со школы ни пришла, он спал, объясняя это тем, что творческие натуры могут и целый день проспать. А себя он считал творческой личностью, потому что когда-то участвовал в самодеятельности и даже пять дней руководил клубом, когда директору вырезали аппендицит. После того как Милка отчаялась напоминать ему имена мальчишек – где Ванечка, а где Антоша (тот их постоянно путал), она окончательно прозвала отчима «козлом», за что мать со всепрощающими глазами обижалась на дочку, пытаясь убедить, что та не права.
Звонок напомнил о начале урока, и Милка, поспешно проглотив последний кусок, закончила разговор по-свойски:
– Ладно, Клюква, не дрейфь! Сама тоже держи язык за зубами – не вздумай кому жаловаться! – и, ввернув крепкое словцо, припустила в класс.
На уроке Александра невидящим взглядом смотрела в раскрытый учебник химии. Оля пыталась выведать у Сашки, что за секреты появились у подруги, но учительница сделала обеим замечание, и они поспешно уткнулись в тетради. Через какое-то время Сашка подсунула под Олин учебник записку со словами: «Оля, меня после музыки не жди. Я теперь буду заходить к тете Вале, она болеет. Мама попросила».
