– Вы знаете… – вздохнула Аннушка, опускаясь с тряпкой на корточки. – Мне уже сорок шесть лет. И примерно лет сорок из них я мою пол… Как мамке начала помогать, так с тех пор и мою. Вы уж поверьте, я как-нибудь справлюсь.
– Ты, значит, деревенская, раз мать тебя с ранья работать заставляла?
– Да, мы в деревне жили. Работы много, огород, корова, куры… Старшие все разбегутся, кто в школу, кто во двор… А я в доме одна остаюсь…
Старушка ворочалась, тянула шею от подушки, стараясь контролировать процесс.
– И много вас в семье было?
– Я седьмая у матери, младшая.
– Баловали тебя?
– Баловали. Таскали, как живую куклу, с рук на руки. Я беленькая была, румяная, с кудряшками…
Борман жарил картошечку и хохотал. К картошечке умирающая матушка запросила котлеток.
– У меня там полуфабрикаты в морозильнике лежат. Мне женщина из собеса покупает и жарит…
– Нет, – Аннушка сказала. – Я вам магазинные не буду жарить, я своих наготовлю.
Она отправила Бормана за мясом, потом заставила крутить фарш и весь вечер жарила старушке котлеты, про запас, в морозилку. Матушка уплетала пышные домашние котлеты с подозрением и с аппетитом, ей удавалось это совмещать.
На следующий день Аннушка завернула старушке блинов, с разными начинками, тоже с запасом.
Потом ухнула ведро пирожков. Старушка перестала вредничать, встала с кровати, сунула нос в холодильник.
– Да куда ж ты!.. Зачем же мне столько?..
– Все в морозильнике сохранится, не пропадет, будете только разогревать, – объяснила ей Аннушка. – Домашнее-то лучше, чем полуфабрикаты…
Старушка поначалу смотрела настороженно. Бывшая невестка с ней так не нянчилась. Со стороны выглядело как будто Аннушка подлизывается. А в общем, так оно и было – да, Аннушка, конечно же, подлизывалась. У нее это называлось умаслить, тут работал старый женский инстинкт – угодить.
Вообще-то тактика стандартная, встречается у многих млекопитающих, как способ выживания, метод коммуникации, ну и там еще придумайте сами что-нибудь умненькое. Не все этим пользуются, некоторые самки млекопитающих предпочитают атаку, другие сразу лезут доминировать, третьи убегают и прячутся в нору. Аннушка привыкла сотрудничать, так ее научили с детства в ее большой семье. Сидеть без дела было неприлично, а в случае с матушкой Бормана еще и небезопасно. Старушка просила, чтобы ее не покидали, чтобы сын был постоянно рядом, а то, не ровен час, она умрет. Поэтому Аннушка загрузила себя делами. «Иначе я повешусь тут за две недели».
