Алена только кивнула. Она постепенно приходила в себя. Микула, оглядевшись, развернул свою соловую кобылку, хлестнул ее плеткой и, взлетев над лесом, исчез.
«Ну вот, я и снова одна», — подумала Алена.
Слева был Заповедный лес, а справа Черное море. Почти как в начале ее приключения. Вдруг ее как током ударило: показалась та самая тропинка, по которой Алена вышла из леса к морю. Вот она, лежит под ногами. И если пойти по ней обратно в лес, если найти то место, где она выбралась из бурелома, если потом попытаться найти выход на трассу… Она уже хотела соскочить с лошади, но остановилась.
«Илья с Добрыней, конечно и без меня не пропадут. Но как же Алеша? Куда он пропал? Может, его эта озерная девка заколдовала? Не могу же я уйти, не узнав, что с ним! Всё равно искать меня никто не будет. Соседи решат, что я в город вернулась. Была бы жива бабушка…» — Алена, вздохнув, тронула пятками бока Черной.
Бабушка Аглая, у которой она жила с пятнадцати лет, умерла в прошлом году, завещав внучке крепкую избу и заросший сад. Жить в опустевшем доме Алене не хотелось, но и продавать наследство дачникам не лежала душа. Как-нибудь потом. А пока что у нее каникулы. И собственная сказка, от которой невозможно отказаться.
* * *
Алеша Попович обнаружился за заставе — за столом в обнимку с кувшином вина. Увидев Алену, он попытался подняться, но не сумел.
— Ну вот, Аленушка, совсем меня ноги не держат, — богатырь виновато улыбнулся. — И зачем-то я поехал к синю озеру? Жизнь моя теперь совсем пропащая…
— Что же так? — Алена присела рядом на лавку. — Поссорились?
Алеша глубоко вздохнул:
— Ты прости меня, милая Аленушка… Уж не думал я, что все так переменится. Словно пташка летал, с ветки на веточку… Только нынче все совсем по настоящему. Я пропал, совсем пропал, Аленушка. Со мной раньше такого не случалося. Раньше все была лишь удаль молодецкая. Только нынче любовь настоящая. Настоящая, да только бестолковая, на погибель и мне и ей пришедшая, — и Алеша одним залпом опрокинул чарку. В его синих, отчаянных глазах стыла безнадежная тоска.
— А ну-ка, давай по порядку, — забеспокоилась Алена. — Она что, бросила тебя?
— Если бы, — Алеша кисло улыбнулся. — Обещала меня любить она веки-вечные, обернулась белой лебедушкой да улетела прочь, к морю синему.
— Ничего, коли любит — воротится, — Алена погладила Алешу по руке. — А не любит, так и нечего печалится.
— Любит, любит она меня, Аленушка!.. Да вот только она — лебедь белая. Человеком лишь на один день в году оборачивается! — богатырь стукнул кулаком по столу. — Раз в году!. Ах ты горюшко горькое! — и он снова потянулся к кувшину с вином.
