И тогда он вздрагивает. Как будто только что проснулся от сна и понял, что всё ещё жив. Поднимает взгляд и чуть не откидывает Алека одним этим на другой конец комнаты. Настолько оглушающая пустота в этих раскосых глазах, где нет даже намека на слёзы.
— Детектив, — и голос такой же пустой. — Я ничего не видел. Кроме трупов всех, кого любил. Представляете, каково это — вернуться, и понять, что теперь ты один? Рафаэлю было всего семь. Семь… — сжимает руки в кулаки и прикрывает глаза.
— Я понимаю, что тебе тяжело, Магнус…
— Понимаете? — даже голос не повышает. Просто шипит змеёй, и от этого мурашки бегут по спине. — Понимаете?! Вы не сделаете ничего, как и всегда. Не найдёте их. А даже если и найдёте, то они выйдут на свободу через пару лет. Я ничего не скажу. Я отомщу. Сам.
— Это не лучший выход. Тебе нужна помощь…
— Мне нужна месть. И если вы скажете своему капитану, что я хочу найти их, что мне нужно к психиатру, то я буду всё отрицать.
Алек щурится и подавляет желание вскочить на ноги и разбить что-нибудь… Желательно, пару стёкол и голову того, кто натворил такое с мальчишкой.
Но он уже это проходил.
Он принимает решение быстро и почти не раздумывая.
— Магнус, я правда понимаю. Разговор останется между нами. А сейчас я выйду и скажу, что тебе плохо и нужно в больницу.
Магнус молчит. У него дёргается губа, и он точно хочет ответить отказом, но что-то в лице Алека заставляет его молчать.
Умный мальчик.
— Но мы поедем не в больницу. Я покажу тебе кое-что.
* * *
Алек щёлкает выключателем и заходит в подвал собственного дома. Дома, который после всех судебных тяжб удалось всё же вернуть. Дома, в гостиной которого пятнадцать лет назад лежали тела Роберта, Мариз и Изабель.
— Проходи, Магнус, — он пропускает его вперёд и закрывает дверь. Даже не удивляется абсолютному бесстрашию мальчишки, потому что понимает: боятся те, кому есть, что терять. А у Магнуса только пустота. — Мне было чуть меньше, чем тебе, когда моих родителей и сестрёнку убили на моих глазах. Не знаю, почему меня оставили в живых, но тогда я думал, что лучше умереть, — останавливается на ступеньках и выдерживает тяжёлый взгляд, которым одаривает его Магнус. — Я же говорил, что понимаю.
Магнус кивает и спускается дальше.
— И я тоже хотел только одного: отомстить. Поэтому и пошёл в полицию… Потом был суд. Из всей банды посадили только двоих. Ещё шестеро осталось на свободе, их даже не выследили. Аккуратнее, здесь надо пригнуться. Дверь слева.
